Доктор права (Ph

Доктор права (Ph.D),

ст. преподаватель кафедры гражданского права

КазГЮУ

г. Астана, Республика Казахстан

Канатов Т.К.

Средства и способы защиты авторских прав в Великобритании

Исторически авторское право и авторские договоры в Великобритании возникают именно в сфере издательского дела. В 1662 году издается Licensing Act, согласно которому запрещалось распространение нелицензированных «пиратских» экземпляров произведений. Первым нормативно-правовым актом авторского права Англии стал Соруrіng Асt, или Устав Анны, 1709 года. Данный документ признавал «исключительное право и свободу действий автора» относительно своих произведений. Решением суда в историческом деле Donaldson v Вескеtt саsе 1774 года было отмечено, что авторское право Великобритании является прежде всего уставным, а не традиционным правом, то есть закреплено в нормативно-правовых актах, а не в обычаях и правовых традициях [1, с. 23]. На протяжении ХІХ-ХХ веков Великобритания принимает участие в разработке и утверждении международно-правовых актов по авторскому праву. Прежде всего речь идет о Бернской конвенции 1886 года, Соруrіng Асt 1911 года, подписанном в результате работы международной конференции, которая проходила в Берлине в 1908 году, Всемирной Конвенции по авторскому праву 1952 года. Как правило, после присоединения к каждому из указанных международных актов парламент Великобритании утверждал соответствующие национальные законы для реализации положений международных документов. Тем не менее в некоторых случаях соответствующие изменения в национальное законодательство вносились значительно позднее ратификации международных актов. В 1988 году вступил в силу Соруrіng, Designs and Раtеnts Асt (в дальнейшем - СDРА), который учел все международно-правовые требования и на сегодняшний день является основным источником авторского права Великобритании. Интересно, что СDРА — самый объемный акт по авторскому праву в мире, он содержит 3 раздела и 264 секции (статьи). Впрочем, не следует забывать о роли прецедентного права, поскольку судебные решения часто регулируют отношения по авторским договорам [2, с. 222].

Правительство Великобритании намеревается серьёзно пересмотреть нынешнее законодательство, регулирующее вопросы интеллектуальной собственности. Среди предлагаемых мер — расширение права на копирование в частных целях и другого рода исключения. В мае этого года профессор цифровой экономики Иэн Харгривз (Ian Hargreaves) вызвал волнение в британской прессе со своим 123-страничным отчётом, посвящённым интеллектуальной собственности. Отчёт включал десяток рекомендаций правительству, суть которых заключалась в том, чтобы ослабить негативное влияние существующего копирайтного законодательства на экономическое развитие страны [3, с. 105].

Правительство к этим рекомендациям прислушалось и опубликовало на днях документ (PDF), в котором расписало, какие именно меры и в какие сроки собирается предпринять в этой связи. Здесь признают важность интеллектуальной собственности для экономического развития, но при этом соглашаются с тем, что система интеллектуальной собственности должна адаптироваться к новым формам инноваций, творчества и технологий. (Некоторую пикантность всему этому придаёт тот факт, что в Великобритании сейчас у власти консерваторы, которые, по природе своей, должны быть, не особо склонны к адаптации.) [2, с. 222].

Среди данных мер одними из ключевых должны стать послабления в вопросе копирования работ, защищённых авторским правом. Правительство согласилось с мнением Харгривза о том, что как можно более широкие исключения в данном вопросе, которые только допускаются законодательством Европейского Союза, должны принести пользу Великобритании.

Уже к этой осени правительство страны собирается разработать предложения по изменению законодательства, которые должны расширить исключения по использованию защищённых копирайтом работ для приватного копирования, для некоммерческих исследований и для создания библиотечных архивов. Также должно добавиться исключение, допускающее свободное пародирование таких работ [4, с. 81].

Судя по всему, всё идёт к тому, что британцы получат право на копирование CD- и даже, возможно, DVD-дисков, независимо от того, что по этому поводу думают правообладатели. В документе чётко оговаривается, что никакие дополнительные условия (например, условия договора) не должны ограничивать прав, дарованных данными исключениями.
Среди прочих мер, которые намерено воплотить в жизнь британское правительство, можно отметить создание электронного реестра защищённых авторским правом работ (позволяющего легко проверить наличие копирайта, а также выдавать или покупать лицензии на использование этих работ), адаптирование патентной системы под "изменяющиеся обстоятельства", наведение порядка с книгами-"сиротами" (с правообладателями которых нельзя выйти на контакт). Кроме того, власти решили не осуществлять на данном этапе блокирование сайтов, предусмотренное принятым год назадзаконом Digital Economy Act. Вместо этого правительство будет изыскивать иные способы обуздания нарушений авторского права в онлайне .

Вопросы нарушения авторского права решаются в гражданских судах по исковым заявлениям правообладателя. Наказание может включать в себя требование возмещения ущерба, а также запрещение заниматься деятельностью, ведущей к нарушению авторского права. Нарушение этого требования суда может привести к началу уголовного преследования. Уголовному преследованию подвергаются лица, занимающиеся нарушением авторского права в крупных масштабах или получающие от этого прибыль. Сумма штрафов не ограничена законом, срок тюремного заключения не может превышать двух лет [5, с. 24].

Интеллектуальная собственность рассматривается в Великобритании как общая понятийная категория, охватывающая авторское и патентное право, правовой режим дизайна и товарных знаков, а также многочисленные смежные права.

Правовое регулирование объектов интеллектуальной собственности характеризуется специфичностью. Великобритания относится к странам с англосаксонской правовой системой (странам «общего права»), где особая роль в системе источников права отводится судебному прецеденту. В связи с этим крайне важным является определение роли закона и роли прецедента в регулировании и охране интеллектуальной собственности [6, с. 238].

Согласно общей теории права, термин «закон» достаточно многозначен. В узком смысле слова это акт высшей юридической силы, принятый органом законодательной власти, или акт, принятый путем всенародного голосования. В широком смысле слова «закон» - это любой источник права, в том числе и нормативный акт, и судебный прецедент, и санкционированный обычай [7, с. 25-28].

В Великобритании законодательный акт называется статутом. Статут – это акт парламента. Подобное определение является наиболее распространенным в английской правовой литературе. Среди цивилистов можно встретить и более развернутое определение. Так, английский юрист Э.Джек считает, что «статут есть формальное постановление относительно какого-нибудь правила поведения, подлежащего в будущем соблюдению со стороны тех лиц, к которым оно обращено. Аналогичное определение дают и современные авторы С.Кент и Д. Киннан. По их мнению, «статут» есть выражение и формальное установление правила или правил поведения, которые должны соблюдаться в будущем лицами, к которым закон прямо обращен или которых он подразумевает [8, с.75].

Основными законодательными актами, регулирующими Интеллектуальную собственность в Великобритании, являются:

Copyright, Designs and Patents Act 1988 – цивилисты называют данный закон основным нормативным источником авторского права. Под правовую охрану данного закона попадают литературные, драматические, музыкальные, произведения, звукозаписи и фильмы, общие положения о теле-, радиовещании, дизайнерские решения, порядок опубликования изданий. Законом определяются порядок и условия защиты авторских прав, срок действия данного права, порядок получения лицензии и т.д. Отдельные объекты авторского права регулируются специальными законодательными актами. Например, порядок защиты телевизионных программ находит свое отражение в Законах о вещании 1990 и 1996 гг. (Broadcasting Act 1990 и Broadcasting Act, 1996), Legal Deposit Libraries Act 2003, которые регулирует порядок использования библиотеками объектов интеллектуальной собственности [9, с. 292].

Trade Marks Act 1994 – Закон о товарных знаках. В нем дается нормативное определение категории «товарный знак», регулируются вопросы регистрации и лицензирования товарных знаков, определяется порядок использования товарных знаков, поднимаются вопросы их международно-правовой защиты.

Copyright, etc and Trade marks (offences and Enforcement) Act 2002 – предусматривает порядок привлечения к ответственности за нарушение законодательства о товарных знаках и закона об авторском праве. Основным источниками правовой охраны «промышленной собственности» является Patens Аct 1977 г. и Patens Аct 2004 г. (Законы о патентах). Данные законы регулирует вопросы патентования объектов промышленной собственности, вводят критерии новизны и промышленного применения данных объектов, закрепляют возможности правообладателя по использованию, отчуждению данных прав, определяют средства правовой охраны объектов промышленной собственности, порядок их регистрации и т.д. [10, с. 277].

Необходимо отметить, что на сегодняшний день патентное законодательство Великобритании находится в стадии реформирования. В частности, с 17 декабря 2007 года вступят в силу новые законодательные акты о патентах и свидетельствах дополнительной охраны:

Правила о патентах 2007 (SI 2007/3291).

Правила о патентах (сборы) 2007 (SI 2007/3292).

Правила о патентах (принудительное лицензирование и вспомогательная защита сертификатов) 2007 (SI 2007/3293).

Указанные акты изменят процедуру получения патента, а также конкретизируют вопросы предоставления патентных заявок при помощи электронных средств связи, в них будут уточнены некоторые положения о свидетельствах дополнительной охраны [11].

Учитывая, что правовая система Великобритании носит не кодифицированный характер, особо следует отметить принцип действия закона во времени, согласно которому существует приоритет более позднего закона над более ранним. С точки зрения практики это означает, что если между различными статутами возникает коллизия, то будет применяться тот статут, который по времени был принят позднее.

Вместе с тем, не стоит забывать, что ничто так не обуславливает специфику положения закона в англосаксонской системе права, как его взаимодействие с прецедентом [12, с. 576].

Под прецедентом в английском праве понимается «пример или дело, которое принимается или может быть принято в качестве образца или правила для последующих дел либо с помощью которого может быть подтвержден или объяснен какой-либо аналогичный акт или обстоятельство.

В юридическом энциклопедическом словаре прецедент определяется как поведение в конкретной ситуации, которая рассматривается как образ при аналогичных обстоятельствах [13, с. 27].

Считаем необходимым обратить внимание на следующий момент: если закон – это формальное правило поведения, изначально распространяющее свое действие на неопределенный круг лиц, то судебный прецедент – это правило поведения, установленное в рамках судебного разбирательства по конкретному делу, в последующем имеющее значение для регулирования поведения лиц при аналогичных обстоятельствах [14, с. 166].

В Великобритании существует принцип, согласно которому судебный прецедент подлежит обязательному соблюдению, указанный принцип носит название «staredecise».

Доктрина судебного прецедента находится в состоянии непрерывного изменения, при этом она сохраняет 3 постоянные черты:

- уважение к отдельно взятому решению одного из высших судов;

- признание того, что решение такого суда является убеждающим прецедентом для судов, стоящих выше него по иерархии;

- отдельное решение рассматривается всегда как обязательный прецедент для нижестоящих судов [5, с. 38].

Прецеденты устанавливаются не всеми судами, а только высшими судебными инстанциями. Нижестоящие суды не создают судейского права. Кроме того, в качестве прецедента рассматриваются не все решения целиком. Прецедентной нормой является основание решения, то есть принцип, на котором принимается решение. Указанная часть судебного решения именуется «ratiodecidendi». По определению Р.Кросса, «ratiodecidendi» является правовой нормой, прямо или опосредованно рассматриваемой судьей как необходимый шаг в формулировании вывода, соответствующего принятым им ранее доводам, или необходимая часть его указаний присяжным». Лишь «ratiodecidendi» носит обязательный характер, остальная часть решения носит убедительный характер, то есть является заявлением, относящимся к вопросу, но не входящим в предмет решения [16, с. 175].

На сегодняшний день в Великобритании существует большое количество судебных прецедентов, регулирующих интеллектуальную собственность. Среди них следует назвать: Дело Sabaf против МFI; Сampbell против MGN Limited, Regina против Johnstone, Buchanan против Alba Diagnostics Limited; Designer Guild Limited против Russell Williams. Данные акты конкретизируют положения статутов, являются основными источниками токования законодательных норм и актами, позволяющими применять положения статутов на практике[17, с. 53].

В научной литературе отмечается тенденция усиления роли закона в Великобритании, в частности, при регулировании вопросов интеллектуальной собственности. Данная тенденция в большинстве случаев объясняется влиянием международно-правовых актов на формирование Британского права интеллектуальной собственности.

Соотношение закона и прецедента является одним из дискуссионных вопросов среди цивилистов в Великобритании.

Согласно одной из точек зрения, основным источником британского права является прецедент. Несмотря на бурный рост статутного права и повышение значимости принимаемых законов, последние так и не стали полноправной нормой права, воспринимаемой наравне с прецедентом. В частности, Р.Давид и К. Жоффре - Спинози отмечают, что «закон не считается нормальной формой выражения права, а всегда является инородным телом в системе английского права. Судьи, конечно, применяют закон, но норма, которую он содержит, принимается окончательно, инкорпорируется полностью в английское право лишь после того, как она будет неоднократно применена и истолкована судами и в той форме, а также в той степени, какую установят судьи. В Англии всегда предпочтут цитировать вместо текста закона судебные решения, применяющие закон. Только при наличии таких решений английский юрист будет действительно знать, что же хотел сказать закон, так как именно в этом случае норма права предстанет в обычной для него форме судебного решения» [18,с. 64].

Согласно другой точке зрения, прецедент как источник права подчиняется закону. Это проявляется в том, что законом может быть отменено действие судебного решения, тогда как статут нельзя отменить или изменить прецедентом. Прописной истиной для английских юристов стало то, что «ни один суд, никакой другой государственный орган не может подвергнуть даже сомнению правомерность издания и юридическую значимость актов парламента. В то же время парламент обладает таким правом в отношении складывающихся на основе судебных решений прецедентов.

Рассматривая вопрос о характере соотношения закона и прецедента в Великобритании, цивилисты подчеркивают, что, несмотря на то, что теоретически закон стоит выше прецедента, следуя логике верховенства парламента, в практическом плане все обстоит далеко не так. Не случайно в научной литературе английское законодательство и прецеденты рассматриваются на одном и том же уровне как первичные источники права, действительность каждого из которых не выводится друг из друга или же из других источников права.

Для полного и всестороннего изучения вопросов интеллектуального права Великобритании необходимо рассматривать и изучать статуты и прецедентные нормы в совокупности, поскольку и закон, и прецедент являются источниками англосаксонского права, частью правовой системы Великобритании [19, с. 84].

Необходимо учитывать также, что знание британского права интеллектуальной собственности без учета, по крайней мере, в общих чертах, его международно-правовой составляющей было бы не полным. Дело в том, что становление этой области британского права за последние 30 лет неизменно опиралось на законотворческие процессы в Европейском Сообществе, а с 1993 года, после вступления в силу Маастрихтского соглашения, - и в Европейском Союзе. Не боясь ошибиться, можно утверждать, что дальнейшее развитие британского права интеллектуальной собственности, если не полностью, то в значительной степени этим обусловлено. В прежние годы о роли международных актов можно было говорить лишь как о последствиях доктринального характера, состоящих в признании необходимости ограничительного толкования норм национальных законодательств об интеллектуальной собственности. Однако в последние годы влияние международных актов все чаще носит нормотворческий характер. В частности, были приняты определенные меры к установлению централизованного контроля за соблюдением прав на интеллектуальную собственность и гармонизации национальных законодательств. Таким образом, изучение британского права интеллектуальной собственности сегодня невозможно без постоянных отсылок к различным резолюциям и директивам, принятым Советом Европы и Европейским Парламентом, к решениям Суда справедливости и Суда первой инстанции (по толкованию Договора ЕС и различных директив и резолюций), протоколам и решениям Комиссии, а также к ведомственным актам, принимаемым различными организациями, контролирующими соблюдение прав на интеллектуальную собственность.

В соответствии с Законом Великобритании об авторском праве, патентах и промышленных образцах 1988г. (далее - Закон об авторском праве) нарушением авторских прав не признаются следующие действия:

- использование сведений из объекта авторского права честным путем (fear dealing – справедливое совершение сделки) с целью критического обзора (п. 1 ст. 30) или ознакомления общества со злободневными событиями (п. 2 ст. 30);

- обнародование сведений из объекта авторского права исходя из общественных интересов (п. 3 ст. 171).

Нормы об изъятиях из авторских прав в тех или иных редакциях и объемах содержатся в законодательствах разных стран, а также в Директиве ЕС от 22.05.2001 г. № 2001/29/ЕС о гармонизации некоторых аспектов авторского права и смежных прав в информационном обществе (далее - Директива).

Очертив довольно широкий круг изъятий из авторских прав, разработчики Директивы предоставили национальным законодателям возможность не придерживаться некоторых из них (за исключением кэширования и отображения в браузере), но предписали, чтобы объем исключений в каждом национальном законе не превышал объема ограничений, установленных Директивой.

Разработчики Директивы, обозначив в ст. 5 четкие границы изъятий из авторских прав, закрепили разумный баланс интересов авторов, стремящихся пожинать плоды своих творческих усилий, средств массовой информации, извлекающих выгоду из коммерческой эксплуатации объектов авторского права, и иных лиц, обнародующих сведения из охраняемых произведений (большей частью неопубликованных) исходя из общественных интересов.

Разработчики Всеобщей декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН в 1948 г., с одной стороны, закрепили в ст. 19 право на свободу слова (право человека на свободу выражения своего мнения), а с другой - отнесли авторское право к категории прав человека (ст. 27).

В соответствии с п. 2 ст. 27 указанной Декларации каждый человек имеет право на защиту своих моральных и имущественных интересов, возникающих в связи с созданием произведения науки, литературного произведения, произведения изобразительного искусства, автором которого он является[20, с. 4].

В ноябре 1950 г. в Риме была заключена Европейская конвенция по правам человека (далее - Европейская конвенция). Статья 10 «Свобода выражения мнения» этой Конвенции гласит:

1. Каждый человек имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ.

2. Осуществление этих прав, которые неотъемлемы от ответственности лиц за свои действия, может быть предметом налагаемых законодательством ограничений, необходимых в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности государства, для предотвращения преступлений, для охраны здоровья, для сохранения моральных устоев общества, для защиты прав третьих лиц и их репутации, а также для предотвращения раскрытия конфиденциальной информации.

По мнению шведского, профессора Gunar W.G. Karnell, положениям Европейской конвенции соответствуют изъятия из авторских прав, предусмотренные разработчиками упомянутой выше Директивы.

Спустя 40 лет после принятия Европейской конвенции известный нидерландский юрист Verkade в одной из своих статей (1990 г.) посоветовал лицам, использующим охраняемые произведения без согласия их авторов, в случае обвинения их в нарушении авторских прав выстраивать свою защиту на основании ст. 10 этой Конвенции. Спустя еще 10 лет Высокий суд Великобритании при разрешении спора о нарушении (не нарушении) авторских прав (дело Аshdown v. Telegraph group ltd.), придя к заключению о возможности принимать к рассмотрению апелляцию ответчика к ст. 10 Европейской конвенции, установил, что охрана авторских прав при некоторых обстоятельствах препятствует осуществлению права на свободу выражения мнения.

Суд первой инстанции, рассмотрев дело «Наbbord v.Vospes» по иску саентологической церкви, требовавшей запретить действия ответчика, который распространял принадлежащие церкви секретные материалы, удовлетворил иск.

Однако решение по этому делу было пересмотрено в 1972 г. Апелляционным судом, который отметил, в частности, следующее: существуют весьма веские основания считать, что материалы саентологической церкви содержат конфиденциальную информацию, опасную для общества, что обусловливает необходимость ее раскрытия исходя из общественных интересов.

При рассмотрении дела «Lion laboratories ltd. V.Evans» Апелляционный суд Великобритании установил, что раскрытие ответчиком принадлежащих истцу служебных материалов, содержащих информацию о сбоях в работе приборов для определения содержания алкоголя в крови водителей (что привело к неправомерному осуждению нескольких человек), оправдано общественными интересами - предотвращение в будущем наказания невиновных лиц, и отменил решение суда первой инстанции, признавшего ответчика нарушителем авторских прав истца.

Апелляционный суд Великобритании при рассмотрении дела «Нуde Park Residence ltd.v.Yelland» (2000 г.) пришел к заключению, что основанием для вынесения решения об отказе в защите авторских прав в соответствии со ст. 171 (3) Закона об авторском праве является наличие следующих сведений, содержащихся в принадлежащих истцу материалах:

- информации аморального содержания;

- информации, сокрытие которой может нанести ущерб здоровью и безопасности граждан.

Высокий суд Великобритании при рассмотрении в 2001 г. дела «Ashdown Telegraph group ltd» впервые должен был дать ответ на вопрос, могут ли действия ответчика, опубликовавшего фрагмент охраняемого произведения (дневник одного из бывших ведущих политиков Великобритании), быть оправданы необходимостью соблюдения права человека на свободу выражения своего мнения на основании ст. 10 Европейской конвенции. (Следует отметить, что ни в практике судов Великобритании, ни в практике Европейского суда по правам человека на дату рассмотрения иска не было дел, в которых охрана авторских прав была бы признана ограниченной положениями ст. 10 Европейской конвенции.)

Ответчик утверждал, что положения ст. 10 Европейской конвенции расширяют объем ограничений прав авторов, приведенных в ст. 30 и 171 Закона об авторском праве.

Рассмотрев всесторонне этот довод с учетом норм законодательства об авторском праве, разрешающих третьим лицам копировать охраняемые произведения без согласия авторов, Высокий суд пришел к выводу, что положения ст. 10 Европейской конвенции не предоставляют ответчику больших возможностей для защиты по сравнению с указанными нормами.

Английские книгоиздатели, заручившись поддержкой закона об авторском праве, бесстыдно использовали свое монопольное положение. Сплошь и рядом новые книги, права на выпуск которых были уступлены издателю доверчивым автором, выходили в свет малым тиражом — не более 750 экземпляров. Стоили же они очень дорого. Зачастую их цена превышала четверть месячного жалования, которое получал квалифицированный английский рабочий.

В 1820 году только что изданный роман можно было купить в Великобритании в среднем за 31,5 шиллинга, в то время как недельный заработок рабочего составлял от 25 до 33 шиллингов. Даже люди, принадлежавшие тогда к среднему сословию, получали за неделю около 100 шиллингов. Лишь когда срок действия авторского права истекал, цена на книгу резко снижалась — раз в десять и более. Впрочем, мало кто хотел переиздавать подобную книгу, ведь британских читателей, как и любых читателей во все времена, занимали, прежде всего, новинки.

Есть два разных мнения о том, сколько должна стоить хорошая книга. В старой доброй Англии считалось - и это убеждение разделяют многие издатели в нашей стране, - что книга должна быть дорогой. Новая книга - особенно дорогой. Это - товар, который нужно выгодно продать. Чем выше его стоимость, тем легче и быстрее окупятся расходы. Это легко понять: издатель взвинчивает цены, поскольку у него нет конкурентов и товар, выпускаемый им, оказывается в дефиците. Рынок совершенно не насыщен, но занять свободные сегменты не смеет никто, потому что на защите монополиста стоит закон.

Лондонские издатели, распродавая по баснословным ценам несколько сотен книг, очень неплохо зарабатывали. Какой-нибудь беллетрист, уступив на основании законного договора свои права издателю-воротиле, мог лишь с завистью смотреть, как тот, окончив короткие торги, садился в свою позолоченную карету и отправлялся отдыхать. Клиентами подобного дельца бывали обычно толстосумы и аристократы, для которых книги, прекрасно, признаемся, изданные, были прежде всего предметами роскоши. Украшением полок. Деталью интерьера, ласкающей взгляд. Книги стоили так дорого, что в тех немногих библиотеках, которым удавалось заполучить ценный фолиант, его, на всякий случай, приковывали к полке, чтобы никто не соблазнился украсть. Есть два разных мнения, две стратегии... Британские издатели делали свой выбор.

«Глупейшие, эгоистичнейшие и вульгарнейшие торгаши», — так отозвался об этих «форейторах просвещения», разъезжавших в дорогих экипажах, автор воспоминаний о Теккерее, литератор и член британского парламента Уильям Фрэзер. Не церемонился в выражениях и сам Уильям Теккерей. Так, в разговоре с одним из тех, кто отбирал у него права на написанное в обмен на сколько-то денег, он хлестко бросил: «Вы попираете ногами кровь и мозги авторов». В тех же мемуарах Фрэзер пишет: «Кажется, шестнадцать издателей отказались дать ему мизерную сумму, потребную на печатание его бессмертного труда, — «Ярмарки тщеславия». Ни у одного не достало интеллекта оценить ее».

В Великобритании в те годы, разумеется, тоже выпускались ученые труды, но они были интересны лишь узкому кругу читателей — аристократам, эстетам, большим оригиналам. Ведь эти сочинения носили в основном отвлеченный, гуманитарный характер. Труды по философии, богословию, лингвистике. Исторические трактаты. Путеводители. Книги же, имевшие хоть какое-то практическое значение, почти не издавались. Туманный Альбион погрузился в спячку.

Цифры наглядно показывают это. С 1770-го по 1830 год население Великобритании удвоилось. Доходы населения, как и его грамотность, возросли. В то же время количество новых книг не прибавилось; их выпускали примерно столько же, сколько и в... 1700 году. В стране напрочь отсутствовала такая часть книжного рынка, как издание крупными тиражами брошюр на естественнонаучные темы — прикладных работ по земледелию или (само это слово уже неприятно на слух, словно дегтем вымазано) плоти-ностроению. «В Великобритании все эти полезные новейшие знания распространялись в ту пору, как в средние века, изустно», — отмечает Хёф-нер. Источником знаний оставались лекции, читаемые в университетских залах для небольшого круга слушателей [20, с. 4].

В каталоге Лондонской библиотеки, куда поступали почти все книги, издаваемые в Великобритании, значится около 520 названий книг по химии, механике, геодезии и инженерному делу, выпущенных с 1814-го по 1846 год. Учитывая, что часть их являлась переизданием опубликованных ранее трудов, можно сказать, что в Британии фактически не было рынка специальной литературы. Книжный рынок в Британии неколебимо застыл, как башня из слоновой кости.

В заключение хотелось бы отметить, что охрана интеллектуальной собственности Великобритании характеризуется специфичностью, которая проявляется в системе источников англосаксонского права. К источникам интеллектуального права здесь относят не только законодательные акты (статуты) и соответствующие подзаконные нормативные акты (директивы), но и судебный прецедент, который оказывает существенное влияние на формирование норм интеллектуального права. Кроме того, говоря об источниках права, не стоит забывать и международно-правовые акты, которые в последнее время все чаще влияют на формирование норм правовой защиты.

Список использованной литературы:

1. Макулбаев, Б. Право на интеллектуальную собственность // Закон и время.- 2008.- N 11.- С. 23-24.

2. Матвеев Ю. Г. Международная охрана авторских прав: Монография / Матвеев, Юрий Геннадиевич.- М.: Юрид. лит., 2007.- 222 c.

3. Азбука авторского права/перевод с анг. Е.В.Тарасовой: М., 1982.- с. 105.

4. Амангельды А. Нормативно-правовое и договорное регулирование отношений в сфере интеллектуальной собственности // Правовая реформа в Казахстане.- 2004.- N 3.- С. 81-83.

5. Мерзликина, Р. Становление и развитие авторского права: некоторые теоретические и практические проблемы // Интеллект. собственность.- 2005. - N 6. - С. 24-36.

6. Алексеев С.С. Теория государства и права: Учебник для вузов. – М.: НОРМА, 2000. - 238с.

7. Алагушев А. Использование объектов авторского и смежных прав в деятельности СМИ / Алагушев А. // Мир закона.- 2008.- N 5 .- С. 25 – 29.

8. Алаева, А. Вопросы правового регулирования доменных наименований интернета / Алаева, А. // Правовая реформа в Казахстане.- 2006. - N 1.- С. 75-78.

9. Богдановская И.Ю. Закон в английском праве. - М.: Наука, 1987. - 292с.

10. Загайнова С.К. Судебный прецедент: проблемы правоприменения. – М.: НОРМА, 2002. – с. 277.

11. Cross R. Precedent in English law. - Oxford. - 1979. - 76p.

12. Марченко М.Н. Источники права. – М.: Проспект, 2005. – 576с.

13. Руперт Кросс. Прецедент в английском праве. – М.: Юридическая литература, 1985. - 27с.

14. Кросс Р. Прецедент в английском праве. – М.: Юридическая литература, 1985. – 166 с.

15. Ананьева Е. Авторское право и Интернет: Советы юриста / Ананьева Е. // Интелект.собственность.- 2000.- N 3.- С.38-41.

16. Гаврилов, Э.П. Авторское право. Издательские договоры. Авторский гонорар. / Гаврилов, Эдуард Петрович.- М.: Юрид. лит., 1988.- 175c.

17. Голяндин А. Германия и Англия о вреде авторского права / Голяндин А. // Знание- сила.- 2011.- №6.- С.53-59.

18. Мельников, В. Авторское право и права человека / Мельников, В. // Интеллект. собственность.- 2005.- N 11.- С. 64-75.

19. Сытенко Г. Актуальные вопросы регулирования отношений по охране авторского и смежных прав в сети Интернет / Сытенко Г., Вилинов А. // Человек и закон.- 2011.- № 2. - С. 84-94.

20. Черешкайте Л. Авторское право надо защищать / Черешкайте Л. // Юрид. газета.- 2010 - № 188.- 21 декабря.- С.4.