Политология/3. Теория политических систем

К.полит.н. Донин А.Я.

Санкт-Петербургский государственный лесотехнический университет, Россия

Демократия как интеллектуальное явление.

(По материалам работ немецких ученых)

Демократия как тип государственной власти, если она не сводилась к фикции, и, в более широком плане, как форма организации общественно-политической жизни, всегда требовала разумных институциональных основ и сознательного участия граждан.

Провозгласив одной из своих основ принцип изегории, т. е. право свободно высказываться и быть услышанным, Афинская демократия предоставила огромный простор для развития умственных способностей своих граждан. Центральным элементом общественной жизни в демократических Афинах были споры и дебаты, успешное проведение которых невозможно без овладения искусством риторики и умения аргументировать свою позицию. Естественно, способствовали развитию интеллекта афинян и два другие ключевые принципа тогдашней демократии: принцип изократии, гарантирующий всем свободным мужчинам право на участие в управлении, и принцип изономии, обеспечивающий равенство граждан перед законом. Характеризуя афинское общество, проф. Х. Форлендер пишет: «Широкое политическое участие в Афинах, по-видимому, не только развивало умственные способности, но также вело к облегчению заключения текущих торговых сделок, примирению расходящихся интересов в процессе формирования мнений и решений» [7, S. 27]. Этот автор выдвигает тезис, согласно которому, поскольку афинскому обществу был присущ поиск решений в дискуссиях и спорах, именно древние Афины являются фактической родиной делиберативной демократии [siehe: 7, S. 30].

И. Кант, крупнейший, по нашему мнению, философ Германии, размышляя о республиканском гражданско-политическом устройстве, мечтал о достижении такого его состояния, когда талантливая личность сможет творить абсолютно свободно. Что это как не мечта о демократическом обществе (не в кантовском, но в современном смысле этого слова), понимающем ценность интеллекта?

М. Вебер в последний период своего научного творчества стал активным сторонником демократии и парламентаризма и явился одним из первых немецких политических мыслителей, разрабатывавших конкретные проблемы организации демократической власти. Почти через все его политические работы проходит мысль о том, что эффективное демократическое управление требует образованности и интеллектуальных усилий граждан. Он писал: «Только политически зрелый народ – «народ господ»: народом называются люди, которые держат в собственных руках контроль над управлением своими делами, а также с помощью избранных представителей решающим образом принимают участие в отборе своих политических лидеров» [3, с. 296]. Ключевым элементом в этой фразе является, несомненно, мысль о важности политической зрелости народа. Политическая зрелость предполагает наличие у народа интеллекта. Но, как отмечал М. Вебер, граждане не всегда могут быть достаточно компетентны в политических вопросах. Поэтому демократия нуждается в ответственных политиках. При этом чрезвычайно важно то, что, по убеждению немецкого мыслителя, политик должен быть ведущим умом в сфере социальных и государственно-политических предприятий [см.: 3, с. 146]. В контексте необходимости при демократии интеллектуального управления важными являются размышления М. Вебера о том, что в верхней палате (верхних палатах) немецкого парламента было бы желательно присутствие государственно-политической интеллигенции и представителей культурно-политического образования, в число которых входят школьные учителя, преподаватели высшей школы, деятели искусства, журналисты [cм.: 1, c. 62]. Приведенные высказывания М. Вебера позволяют сделать, как минимум, два вывода: 1) демократия рассматривалась в его работах как явление, требующее для своего успешного развития постоянной работы общественной мысли; 2) элитарные элементы веберовской концепции демократии связаны, прежде всего, с необходимостью обеспечить процесс интеллектуальной поддержки функционирования власти и, при помощи этого, гарантировать народовластие, максимально возможное в реальных условиях.

После окончания II Мировой войны и вплоть до наших дней общественным наукам в ФРГ пришлось и приходится решать множество проблем, связанных с построением эффективного демократического общества. Причем тематика обсуждаемых в научных и политических сферах проблем развития демократии постоянно расширяется, что требует новых интеллектуальных усилий. Высокая интенсивность этих обсуждений, выражающаяся, в частности, в большом количестве научных публикаций в Германии по теории демократии, сама по себе служит свидетельством того, что демократия – явление, неразрывно связанное с интеллектом.

Однако человек, скептически относящийся к демократии, или ее противник скажет: А что, разве для политических режимов, находящихся за пределами Германии и Западного мира нехарактерно выдвижение и развитие каких-то концепций общественно-политического развития? На это можно ответить, что да, конечно, и за пределами демократического мира идет определенная работа мысли, хотя и ограниченная, обычно, весьма жесткими идеологическими рамками. Но основным доводом за то, что именно демократию, а не другие политические режимы следует считать интеллектуальным феноменом, является тот факт, что только полноценная демократия требует активизации свободного политического мышления максимально возможного количества граждан.

Необходимость познавательной и мыслительной деятельности граждан обусловлена тем, что в условиях демократии именно они легитимируют власть и ее действия при помощи свободного волеизъявления. Эта мысль для теории демократии не нова. Известный немецкий политолог М. Грефен в связи с этим отмечает, например, что, в конечном счете, любые планы реформ получают необходимую поддержку не при помощи удачных аргументов философов, медийному воздействию или материальной поддержки, а благодаря «общественным дискуссиям и политическим спорам граждан» [5, S. 78]. Граждан (citizens) этот автор определяет в качестве центрального института демократии. При этом Грефен, естественно, отдает себе отчет в том, что позиция граждан в реальности зависит от различных факторов, среди которых как результаты их социализации, так и эгоистические интересы. Но последнее, по его убеждению, не может отменить нормативного требования о легитимирующей функции граждан в условиях демократии.

С легитимацией власти связывает интеллектуальный характер демократии и У. К. Пройсс. Он отмечает, что возможность свободно мыслить для человека является не только свидетельством его свободы, но и фактором, обеспечивающим ограничение власти. Кроме того, именно возможность свободно мыслить, подкрепленная независимостью науки, искусства, прессы, способствует повышению благосостояния общества. В конечном счете, подчинение власти интеллектуальным импульсам «снизу» обеспечивает ее эффективность, ибо неподконтрольная обществу власть вполне может удовлетвориться тем, что она уже имеет, не заботясь об общественном прогрессе.

Невозможно не видеть, что в последние десятилетия люди в демократических странах сталкиваются с возрастающим числом многообразных вызовов, связанных с усложнением жизни и ростом гетерогенности общества. Новые проблемы для своего решения требуют новых знаний. В связи с этим Пройсс пишет о необходимости для демократии иметь способность к когнитивному обучению, и она, безусловно, существует. Однако процесс роста интеллектуального потенциала наталкивается на нежелание многих людей знать истинное положение вещей, например, в силу стремления оградить себя от, как им кажется, излишнего беспокойства. Для власти же «воля к незнанию» может выступать средством обеспечения корыстных интересов.

Хотя в реально существующей демократии политическая власть легитимируется социумом, имеющим уровень знаний, усредненный по отношению к отдельным индивидам, а власть может в большей или меньшей степени сознательно отказываться от знания, современное общество в условиях изменений нуждается, по убеждению Пройсса, в «постоянной революции знаний». Необходимость этой революции связана с тем, что, поскольку в условиях демократии народ является источником власти, то от его решений зависит общее благо. Поэтому, в данном контексте Пройсс подходит к проблеме с нормативных позиций, при демократии «легитимный процесс формирования власти на основе «воли к незнанию» невозможен» [siehe: 6, S. 278].

Но как подтолкнуть людей стремиться к новым знаниям, думать не только о личном благополучии, но и об общей пользе? По убеждению Пройсса, это – моральная проблема. Поэтому он говорит о необходимости для демократии иметь способность не только к когнитивному, но и к моральному обучению. Пройсс пишет: «Когнитивное и моральное обучение составляют единое целое. Ибо необходимо с моральной точки зрения понимать, что игнорирование знания может быть безответственным, так же как необходимо сознавать, что моральная незрелость общества может передать господство интеллектуальным монстрам» [6, S. 280].

Точка зрения, согласно которой полноценная демократия должна основываться на моральных принципах, глубоко укоренена в немецкой политической мысли как прошлого, так и современности. Автор данной публикации писал ранее: «… смысл посвященных проблеме развития демократии теоретических разработок большинства современных немецких авторов состоит в том, чтобы способствовать превращению государства в реальное дело народа. Огромное внимание, уделяемое в немецкой политической мысли проблеме морально-нравственных основ демократии, выглядит в связи с этим совершенно логично. Сфера морали фактически выступает у немецких ученых важнейшим коммуникационным звеном между личностью, обществом и государством» [4, c. 322]. Рассмотренная выше статья Пройсса интересна, на наш взгляд, прежде всего тем, что в ней подчеркивается неразрывная связь морально-нравственного и интеллектуального развития отдельных людей и, как следствие этого, общества в целом.

Проблема взаимосвязи развития демократии и интеллектуального состояния общества прямо или косвенно и в различных аспектах рассматривается многими современными немецкими учеными. Задачей данной работы была не систематизация их позиций, а краткое рассмотрение показательных, с нашей точки зрения, подходов к анализу этой проблемы.

В авангарде процесса интеллектуализации демократии призвана идти наука. В свое время М. Вебер писал: «Научная работа вплетена в движение прогресса» [2, c. 531], и знакомство с трудами немецких ученых, занимающихся социально-политической проблематикой, формирует убеждение в правомерности высказывания великого немецкого мыслителя.

Литература

1. Вебер, М. Избирательное право и демократия в Германии / М. Вебер // Вебер М. Политические работы (1895-1919) / Пер. с нем. Б. М. Скуратова. – М.: Праксис, 2003. – С. 40-106.

2. Вебер, М. Наука как призвание и профессия / М. Вебер // Избранное: Протестантская этика и дух капитализма. 2-е изд., доп. и испр. – М. «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2006. – С. 529-548.

3. Вебер, М. Парламент и правительство в новой Германии / М. Вебер // Вебер М. Политические работы (1895-1919) / Пер. с нем. Б. М. Скуратова. – М.: Праксис, 2003. – С. 107-299.

4. Донин, А. Я. Немецкая политическая мысль о морально-нравственных основах современной демократии / А. Я. Донин // Известия Санкт-Петербургской лесотехнической академии. Вып. 180. – СПб.: СПбГЛТА, 2007. – С. 314-323.

5. Greven, M. Th. Sind Demokratien reformierbar? Bedarf, Bedingungen und normative Orientierungen für eine Demokratiereform / M. Th. Greven // Demokratisierung der Demokratie. Diagnosen und Revormvorschläge. – Frankfurt/New York: Campus Verlag GmbH, 2003. – S. 72-91.

6. Preuβ U. K. Die Bedingungen kognitiver und moralischer Lernfähigkeit für Demokratie / U. K. Preuβ // Demokratisierung der Demokratie. Diagnosen und Revormvorschläge. – Frankfurt/New York: Campus Verlag GmbH, 2003. – S. 259-280.

7. Vorländer, H. Demokratie: Geschichte, Formen, Theorien / H. Vorländer. – München: C. H. Beck oHG, 2003. – 128 S.