Коротеев Д.А.
Белорусский государственный университет
(факультет международных отношений), Беларусь, г. Минск
АКТУАЛИЗАЦИЯ НАУЧНЫХ ИССЛЕДОВАНИХ РЕГИОНАЛЬНЫХ
ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ ПО УРЕГУЛИРОВАНИЮ ПРОБЛЕМ НАЦИОНАЛЬНЫХ МЕНЬШИНСТВ (в
контексте польско-литовских политических отношений периода 1990-1996 гг.)
Современные научные изыскания специалистов в области политологии
позволяют обстоятельно исследовать двухсторонние международные отношения той
или иной группы государств. Некоторые специалисты по вопросам международных
отношений осуществляют попытки более широкого выявления обширной панорамы уже многосторонних
и многоуровневых международных отношений конкретного государства с другими
странами с учётом его взаимовыгодного сотрудничества или возникающих возможных противоречий,
конфликтов и необходимости поиска путей их локализации. Современные
исследователи в таком направлении, как политическая конфликтология, предметом
своих интересов избирают даже не только региональные конфликты, но и выявляют
сущность социально-политических конфликтов между государством и обществом [1,
с. 14-16]. Нас, прежде всего, заинтересовала проблема возникновения конфликтов
представителей национальных меньшинств на уровне межнациональных отношений в
стране вынужденного проживания. Поэтому объектом
наших исследований являются региональные политические процессы, а предметом – выявление особенности
региональных политических процессов по урегулированию проблем национальных
меньшинств. На наш взгляд, одним из ярких примеров этой проблематики
является решение вопроса национальных меньшинств в рамках польско-литовских
отношений, которые складывались в период с 1990 по 1996 годы. В
связи с этим основной задачей
исследования явился анализ причин возникновения региональных конфликтов в рамках международного
сотрудничества в контексте налаживания политических процессов между Литвой, с момента восстановления её
независимости в 1990 году,
и Польшей. Отметим, что анализ
специальной литературы по вопросам возникновения региональных
конфликтов этих двух стран показал, что его изучению не уделяется достаточного
внимания, а актуализация этой проблемы заслуживает особого внимания
исследователей. Вопрос польско-литовских отношений является ещё недостаточно
изученным в работах как современных белорусских, так и российских
исследователей, научные интересы которых обусловлены региональной близостью и
геополитическими интересами их государств. Большинство публикаций по указанной
проблематике принадлежит польским, а также литовским представителям. Из них
следует отметить таких авторов работ, как П. Тепляк [2], Б. Визимирска [3], Я. Видацкий (первый посол Польши в
Литве в 1992-1996 годах) [4]. Кроме того, трудно переоценить
значение для проведения данного исследования материалов монографии
Р. Кузьняра и К. Шчэпаника по вопросам внешней политике Республики
Польша в 1989-2002 годах [5]. Следует отметить, что лишь небольшая часть материалов по
рассматриваемой нами проблематике написаны авторами на русском языке (см.
список литературы в конце статьи). В
процессе исследования в нашем распоряжении оказались доступны лишь публикации и
материалы на польском языке, а также специальная информация по интересующей нас
теме на английском языке. В силу этого, объективным недостатком является то,
что специальная информация анализируемых нами источников по польско-литовским
отношениям в вопросе национальных меньшинств отражает, прежде всего,
сложившуюся политическую ситуацию с позиций польской стороны. Необходимо
указать, что существенную помощь в проведении нашего исследования оказало Посольство Литовской Республики в
Беларуси и, в первую очередь, его атташе – г-жа Йовита Праневичуте.
Значительное
внимание вопросам двусторонних отношений Польши и Литвы уделяется в современных
средствах массовой информации этих стран. Оперативно такая информация
размещается в электронном виде. Такие источники и были нами проанализированы с
последующим использование в процессе подготовки материалов по теме проведенного
исследования. В качестве источников были также использованы такие официальные документы
Польши и Литвы, как Декларация о дружбе и добрососедском сотрудничестве 1992 г.
и Договор о дружественных отношениях и добрососедском сотрудничестве 1994 г. [6].
Население
Литвы на момент провозглашения независимости на 83,45 % составляли литовцы;
6, 74 % - поляки и 6, 31% – русские. Таким образом, поляки в Литве
занимали первое место как представители национального меньшинства. Согласно
социологическим данным, в Литве польский язык уступает литовскому и русскому, но
им пользуются около 5,6 % населения [7]. Проблема для Литвы состоит в том,
что польское меньшинство проживает очень компактно. Из всех 260-270 тысяч
поляков Литвы 110 тысяч жили в Вильне (около 20 % населения города), а
остальные поляки проживали компактно, в основном, в четырёх районах Литвы: в
Солечницком – 78-82 % населения района; в Виленском, за
исключением города, – 64-67 %; в Свенцянском – 29 %; в Трокском – 24 % [5]. Объективные данные
позволяют сделать вывод о том, что по своей социальной структуре польская
диаспора состояла преимущественно из крестьян, а в городах – из работников
сферы обслуживания и быта. Интеллигенция же в этой структуре отсутствовала
практически полностью. Например, среди студентов в 1988 году поляки составляли
лишь 2% [8].
Как и в
других странах Балтии, в Литве ситуация с национальными меньшинствами начала
обостряться на языковой почве. 18 ноября 1988 года литовский язык был
провозглашён государственным. До 21 января 1991 года все чиновники должны были
владеть им хотя бы на разговорном уровне. Представители же польского
меньшинства выразили резкий протест по этому поводу,
поскольку в отличие от русских в Латвии и Эстонии, например, поляки в Литве –
это не “пришлые люди”, они исторически жили на территории Виленского края на
протяжении многих веков. Этим объясняется и то обстоятельство, что поляки до
сих пор официально пользуются старыми географическими названиями Литвы.
Учитывая сложившуюся политическую ситуацию, представители польского
меньшинства взяли инициативу в свои руки. Так, в
1989-1991 годах местные Советы в районах с преобладанием польского населения
приняли ряд законодательных решений. В Солечницком районе 23 мая 1990 года, например,
было официально провозглашено такое название, как «Польский Национально-территориальный
район». Но на его территории сохранялось действие Конституции Литовской ССР. А 22
мая 1991 года прошёл Съезд депутатов Виленского и Солечницкого районов, который
принял резолюцию о намерении создать автономный край на территории Виленщины.
17 марта 1991 года власти тех же двух районов разрешили проведение у себя
референдума о будущем СССР, хотя официальные представители Литвы и запретила
его проведение. Как признал первый посол Польши в Литве Я.Видацкий, это “факт,
что литовское национальное возрождение частично имело антипольский характер”
[4, с. 47]. Старые страхи литовцев провоцировали антипольские действия по
отношению к польскому меньшинству, что вызывало ответные действия со стороны
его представительства. Было бы неверным искать какого-то одного из виновных –
этот процесс был взаимообусловленным. 11 марта 1990 года, когда был принят Акт
о восстановлении независимости Литвы, среди его подписантов были и
представители польских депутатов: Ч.Окиньчиц, З.Бальцевич, М.Чобот. Так, Ч.Окиньчиц
выступал за сотрудничество с литовскими властями, справедливо полагая, что проблемы
польского меньшинства необходимо решать не в Варшаве, а в Вильне. Он получил
признание и уважение и польских, и литовских властей, его высоко ценил З.Бжезинский,
но зато местные активисты Ч.Окиньчица считали чуть ли не ренегатом [4, с. 47].
Значительное количество польских депутатов, среди них был и будущий
руководитель Союза поляков Литвы Р.Матейкянец, голосовали против – польские
депутаты были единственными, кто не поддержал официальный документ о
независимости Литвы. На февральском 1991 г. референдуме по вопросу о
независимости Литвы в Виленском районе “за” высказалось только 15 %
жителей, в Солечницком – 13 %, что стало самым низким показателем по всей
стране.
После событий
13 января 1991 г., так называемого “кровавого воскресенья”, когда 15 человек
погибли у здания телецентра в Вильне, газета польского меньшинства “Ojczyzna” напечатала благодарность подразделениям ОМОНа [4, с. 47].
На
организацию референдума литовскими властями польская диаспора ответила крайней
пассивностью. Так, 23 мая 1992 г. на референдуме, по вопросу о введении поста президента,
при 59 % явке участников от всего населения Литвы в Виленском районе этот
показатель, например, составил лишь 38 %, в Солечницком –
49 %. На референдуме 14 июня 1992 г. по вопросу о выводе советских войск
при 76 % явке от общего количества участников по всей стране, в двух
районах с польским населением показатель составил соответственно 56 %
(25 % – против) и 59 % (38 % – против).
После того,
как литовская государственность была признана в мире и уже не подлежала
сомнению, власти Литвы смогли начать спокойно разбираться с теми силами внутри
страны, кто мешал, в своё время, установлению литовской независимости. Всё это
выплеснуло на поверхность антипольские и антисоветские настроения, т.к. поляков
считали «орудием Москвы». 23 августа 1991 года Парламент обвинил председателя
Солечницкого Совета Ч.Высоцкого и его заместителя А.Монкевича в поддержке ГКЧП.
Парламент разрешил Правительству взять контроль над исполнительными органами
района, напрямую или посредством назначаемых представителей[1].
4 сентября Парламент распустил всенародно избранные Советы Виленского и
Солечницкого районов в связи с обвинениями в нарушении Конституции и законов
Литвы, использовании законов и директив иного правительства, а также
сепаратизме. Парламент ввёл прямое управление территориями на 6 месяцев, уволил
всех местных чиновников и приостановил действие законов о самоуправлении на
срок действия прямого управления. Все действия против польской диаспоры
сопровождались неуклюжими высказываниями литовских политиков, многие из которых
вообще отрицали факт существования польского меньшинства. Отметим, что и Sajudis
считал местных поляков “ополяченными литовцами” [9].
Литовская сторона
разрабатывала планы по созданию так называемой “Большой Вильни” – изменения
административных границ города, в результате чего соседние Виленский и Трокский
районы с компактным польским меньшинством потеряли бы соответственно 11.800 и
2.600 га. Поскольку реприватизация не действовала на территории Вильни
(города), власти хотели таким образом лишить проживавших там поляков права на
реприватизацию. Виленский район, от которого осталась бы лишь малая часть, мог
быть разделён между соседними административными единицами. Тогда поляки бы
составляли уже меньшинство и не имели бы возможности избирать представителей в
Парламент и местные органы власти. Кроме того, Литва создавала трудности в
трансляции польского телевидения [4, с. 48]. В этой связи Польша оказалась в
непростой ситуации. Её поддержка независимости Литвы не подлежала ни малейшему
сомнению, однако политика Литвы была не слишком дружественной. Впрочем, и
большинство активистов польских организаций также не вызывало особых симпатий Варшавы.
В итоге, в поисках золотой середины между разными императивами, решено было не
превращать проблему польского меньшинства в международную проблему с целью её
использования против Литвы, как это делала Россия против Латвии и Эстонии.
Польские политики не выдвигали никаких особых требований, а только старались
обратить внимание Литвы на необходимость уважать европейские стандарты в
вопросе о национальных меньшинствах. Проблема меньшинства становилась
второстепенной, более того, польские власти старались нивелировать любые
действие поляков в Литве, которые саботировали попытки по самоутверждению
литовского государства. Казалось, что этот вопрос Польша и Литва урегулируют в
двустороннем порядке уже после того, как Литва обретёт независимость. Литва
полагала, что для Польши вопрос диаспоры будет и дальше оставаться
второстепенным. Но Польша, после признания литовской независимости в мире,
скорректировала свою политику. Так или иначе, но Варшава смотрела на диаспору
не как на лояльных Москве коммунистов, а, в первую очередь, как на своих
соотечественников. 10 сентября 1991
года министр иностранных дел Польши К.Скубишевски заявил, что его страна не
будет вмешиваться во внутренние дела Литвы, но и не останется лояльной в связи
с событиями, направленными против польской диаспоры [10, с. 42]. Министр
потребовал остановить прямое управление территориями и провести там выборы в
местные органы власти. Польша выступила резко против планов по созданию
“Большой Вильни” и закона о гражданстве. В соответствии с этим законом все те,
кто не приобретёт гражданство до 3 ноября 1991 года, не получают полностью
политические и экономические права. В результате работы, развёрнутой польскими
организациями, к указанному сроку 87 % всех поляков Литвы уже получили
гражданство. Впоследствии Литва пересмотрела этот закон.
Требования польской диаспоры по вопросу о национальном меньшинстве
[11] можно свести к следующему перечню:
– прекратить дискриминацию
польских политиков, некоторые из которых были под следствием по обвинению в
антиконституционной деятельности;
– прекратить дискриминацию
поляков в вопросе реприватизации земли;
– остановить
административное расширение Вильни до окончания процесса реприватизации и
сохранить прежнее административное деление государства;
– решить проблему “языковой
инструкции” (полякам грозили штрафы за использование польских вариантов
географических названий);
– сохранить польское
написание имён и фамилий;
– создать отделение
полонистики в Виленском университете;
– зарегистрировать
Клуб бойцов Армии Крайовой;
– увеличить сроки
обязательной сдачи литовского языка на рабочих местах (т.к. не было
организовано языковых школ).
Также польская
сторона предлагала перевести часть русскоязычных школ в польскоязычные при
увеличении количества часов на литовский язык. Но официальная Литва выполнила
лишь некоторые из этих требований.
Даже после
окончательного урегулирования отношений в Литве продолжали иметь место
отдельные недружественные действия к полякам. Так, в 1998-1999 гг. вновь был
поднят вопрос о польских школах и языке выпускных экзаменов. Реприватизация на
Виленщине шла медленно. К 1999 году процент реприватизированных капитальных
активов составил только 30 %, тогда как в среднем по Литве – 60 % [12].
Литва также имела
определённые претензии к Польше по вопросу о литовской диаспоре, хотя их
масштаб несопоставим с проблемами поляков в Литве. Вообще количество литовцев в
Польше трудно оценить, разные источники дают цифры от 20 до 30 тысяч человек.
Литва указывала на трудности этих людей в получении образования на родном
языке, отсутствии передач на литовском языке по радио и телевидению. В 1992
году, когда Польша хотела построить погранзаставу в городе Пуньск, Союз
Литовцев Польши выступил резко против, т.к. такой шаг, по их мнению, мог
изменить национальную структуру населения в районе. Поэтому Польше пришлось
отказаться от строительства.
Литовские власти
продолжали относиться к полякам подозрительно. Этому способствовали глубоко
укоренившиеся исторические страхи и неуверенность. Литва, например, постоянно
требовала, чтобы Польша осудила акцию генерала Л. Желиговского, уроженца
Беларуси, который в 1920-м году занял со своими войсками территорию Виленского
края и провозгласил там марионеточное государство “Средняя Литва”, которое в
1992 г. было присоединено к Польше. Отказ Польши осудить действия Л.Желиговского
только усиливал страхи Литвы по поводу искренности польской политики.
Таким образом, проведенное исследование по выявлению сущности
возникновения региональных конфликтов с национальными меньшинствами, на примере
взаимоотношения польской диаспоры в Литве, позволяет сделать следующие выводы:
1.
Актуализация научных разработок по исследованию вопросов
региональных политических процессов по урегулированию конфликтов с
национальными меньшинствами в стране их вынужденного проживания заслуживает особого
внимания специалистов по международным отношениям и должны преследовать цель
объективного изучения исторических, политических и социально-экономических
условий проживания национальных меньшинств в том или ином государстве для поиска
оптимальных путей устранения конфликтных ситуаций.
2.
Одним из основных направлений урегулирования конфликтов национальных меньшинств является решение так называемой «языковой проблемы» и культивирования
национального языка представителей диаспоры (возможность общения на родном
языке, функционирование национальных школ для представителей диаспоры, выпуск
печатных изданий, трансляция радио- и телепередач на родном языке и т.п.).
3.
Необходима всестороння поддержка национальных меньшинств своими
соотечественниками (обмен делегациями, субсидии для проведения культурных мероприятий,
выделение стипендий на образование перспективных специалистов диаспоры и т.п.).
4.
Необходимо осуществлять лояльную и дружественную политику в
отношении национальных меньшинств со стороны государства (законодательные
акты, официальные мероприятия по укреплению межнациональных и межкультурных
отношений и т.п.).
Литература:
1.
Ставицькая О.В. Депрівація як фактор соціально-політичноі
конфліктності //Матеріали II Міжнародноі навукова-практичноі конференціі «Дні науки
– 2006». Том 24. – Політологія. – Дніпропетровськ: Наука і
освіта, 2006. – С. 14-16.
2.
Cieplak, P. Polsko-litewskie stosunki // http://www.ambasada.lt/Default.asp?DL=P&TopicID=294 // 10.04.2006
3.
Wizimirska, B. Stosunki z
Litwą //
http://www.sprawymiedzynarodowe.pl/rocznik/1998/barbara_wizimirska_stosunki_z_litwa.html
/ 10.04.2006
4.
Widacki, J. Mały tygrys znad Niemna //
Polityka. – 14 stycznia 2006, nr 2 (2537). С. 46 – 48.
5.
Kuźniar, R., Szczepanik, K. Polityka Zagraniczna RP 1989 - 2002,
Warszawa: Wydawnictwo ASKON, 2002
6.
Traktat
między Rzecząpospolitą Polską a Republiką
Litewską o przyjaznych stosunkach i dobrosąsiedzkiej
współpracy //
http://www.polandembassy.lt/up/stosunki1.doc // 10.04.2006
7.
Lithuania
Profile //
http://www.state.gov/r/pa/ei/bgn/5379.htm / 10.04.2006
8.
Кучинская
М. Новая парадигма польской восточной
политики //
http://pubs.carnegie.ru/p&c/Vol3-1998/2/default.asp?n=02kuchinskaya.asp /
10.04.2006
9.
Зайончковский
В. Восточная Европа в польской дипломатии
// http://pubs.carnegie.ru/p&c/Vol3-1998/2/default.asp?n=03zaionchk.asp /
10.04.2006
10.
Kalendarium stosunków Polsko-Litewskich //
Informator Litewski, Warszawa: Ośrodek
Studiów Wschodnich, kwiecień 1994. С. 39
– 54.
11.
Cieplak, P. Polsko-litewskie stosunki // http://www.ambasada.lt/Default.asp?DL=P&TopicID=294
// 10.04.2006
12.
Gasztoł, M. Relations with Lithuania //
http://www.sprawymiedzynarodowe.pl/yearbook/2000/mariusz_gasztol_relations_with_lithuania.html
/ 10.04.2006