Маньков А.В.

Ульяновское высшее военное инженерное училище связи, Россия

К 100-летию I съезда партии социалистов-революционеров

В период наивысшего подъема I русской революции осенью 1905 года либеральное крыло российской бюрократии обратилось к царю с предложением о необходимости проведения либеральных реформ и введения конституционного строя. Председатель Совета Министров С.Ю.Витте подготовил указ «Об усовершенствовании государственного порядка», который не без нажима был царем подписан и вошёл в историю под названием «Манифест 17 октября 1905 года» [1,С.256].

Выход Манифеста активизировал процесс формирования и дальнейшего развития общенациональных российских партий различного политического спектра. На базе консервативного меньшинства земских съездов в ноябре 1905 года создается умеренно-либеральная партия – «Союз 17 октября», несколько раньше формируется «Союз русского народа», ставший наиболее массовой партией России и насчитывавший летом 1906 года 253 тысячи человек [2,С.29].

Однако раньше и быстрее либералов и консерваторов партийно оформились социалисты. В 1901 году в Берлине на базе слияния народных кружков, Союза социалистов-революционеров за границей и Аграрно-социалистической лиги создается партия социалистов-революционеров (эсеров) [3,С.5]. В январе 1902 года было объявлено об образовании партии [4,С.8]. Во главе партии стояли Е.К. Брешко-Брешковская, Г.А. Гершуни, М.Р. Гоц, еще раньше была создана Боевая организация партии. К 1904 году была развита целостная концепция, намечены основы тактики и в мае 1904 года в газете «Революционная Россия» опубликован проект программы [4,С.8].

Несмотря на это, процесс подлинного оформления партии шел сложно. Накануне 1905 года эсеры были лишь группой политических единомышленников. Важную роль в действительном становлении эсеров сыграл I съезд партии. Этот съезд состоялся в самом конце 1905 года и в первых числах января 1906 года в гостинице «Туристен» у водопада Иматра в Финляндии. Гостиницу эту содержал член финской партии Активного Сопротивления Уно Серениус [5,С.195]. В начале XX века Иматра считалась модным светским курортом. Город находится у самой границы Финляндии, до него из Санкт-Петербурга ежедневно ходили поезда и не ездить туда означало отстать от жизни. В Иматру, в верховье реки Вуоксы некогда ездила любоваться бушующим водопадом Екатерина Великая, бывал здесь и царь Николай I. Восемнадцатиметровый водопад и тогда, и сейчас считается символом финской суровой, но прекрасной природы. Выбор места проведения съезда был далеко не случаен. Вслед за Манифестом 17 октября последовал ряд социально-политических акций его развивающих. 21 октября была проведена политическая амнистия, были сняты ограничения, стеснявшие конституционные права Финляндии [2,С.29]. В тоже время в Финляндии ещё не был принят закон о выдаче политических преступников. Среди финской интеллигенции и студентов было немало тех, кто сочувствовал противникам российского царизма. Во всех финских правительственных учреждениях и даже в полиции были члены финской партии Активного Сопротивления или люди, сочувствующие ей. По воспоминаниям видного деятеля руководства эсеров Б.В. Савинкова, «финны эти оказали нам много ценных услуг. Мы находили у них приют, они покупали для нас динамит и оружие, перевозили его в Россию, доставляли нам финские паспорта и прочее» [5,С.202]. В числе тех людей с кем особенно близко сошлись лидеры эсеров были журналист Жонни Циллиакус, учительница лицея Айно Мальмберг, служащая торговой конторы Евва Прокопе, архитектор Карл Франкенгейзер, студент Гельсингфорского университета Вальтер Стенбек, принимавший непосредственное участие в освобождении из тюрьмы убийцы прокурора Йонсона, Леннарта Гогенталя, активный член партии Онни Николайнен и другие. Финские революционеры активно участвовали и в финансировании партии эсеров. Так, летом 1905 года Ж. Циллиакус сообщил Центральному комитету эсеров, что через него поступили на русскую революцию пожертвования от американских миллионеров в размере миллиона франков, причем американцы ставят условием, чтобы деньги эти, во-первых, пошли на вооружение народа и, во-вторых, были распределены между всеми революционными партиями без различия программ. Впоследствии в «Новом Времени» появилось известие, что пожертвование это было сделано не американцами, а японским правительством. Как пишет Б.В. Савинков: «Центральный комитет принял пожертвования на этих условиях, за вычетом 100 тысяч франков, которые деньгами поступили в боевую организацию» [5,с.130].

Интересно в связи с этим признание одного из лидеров партии Е.Ф. Азефа. В своем письме-донесении в царскую охранку, полученном в Петербурге 8 марта 1905 года по поводу этой «благотворительности», он писал: «Циллиакус имеет сношения с японским посольством и доставил большие суммы финляндцам и полякам» [7,С.120]. Как верно подметил авторитетный исследователь партии эсеров М.И. Леонов, «партийные финансы были предметом постоянных забот. Чем более массовой становилась партия, тем больше требовалось средств [4,С.27]. Действительно в связи с развитием партийных структур, содержание профессиональных революционеров, литературное дело, приобретение оружия, проведение съездов, конференций, совещаний, террор – все это «несомненно требовало больших затрат». «Американо-японские» деньги Циллиакуса были не единственным иностранным следом в финансировании партии в период I съезда. Одна из авторитетных деятелей партии, член ЦК в 1902-1905 гг. и уполномоченная Центрального комитета Е.К. Брешко-Брешковская привезла из Америки 50 тысяч долларов, а другой видный деятель партии, один из её руководителей, также член ЦК в 1902-1905 гг. Г.А. Гершуни был более удачлив. Он привез 157 тысяч франков [4,С.28]. Однако вернемся в Финляндию. В этой стране в 1904-1905 гг. часто бывали и подолгу жили видные члены партии В.М. Зензинов, П.М. Рутенберг, А.А. Аргунов, их соратники- члены боевой организации Б. Вноровский, Р.Лурье, М. Беневская, К. Зильберберг, Ф. Назаров, В. Шиллеров, Б. Моисеенко и многие другие. Осенью 1905 года в Гельсингфорсе на квартире Вальтера Стенбека скрывался Г.А. Гапон, «еще зимой 1906 года самый популярный человек в массах» [5,С.254].

Популярна Финляндия была и у российских социал-демократов. Примерно в те же сроки, что у эсеров, РСДРП провела свою первую конференцию в другом финском городе – Таммерфорсе [10,С.983].

Роль Финляндии не ограничивалась, как мы видим, только в организации приюта для непоколебимых революционных рыцарей, у которых по меткому выражению Максимилиана Волошина, адресованному Б.В. Савинкову, члену ЦК партии – в «руках кинжал, а в сердце-крест. Судья и меч… с душою снежно-нежной…». Е.Ф. Азеф докладывал в Департамент полиции о том, что в Финляндии находятся два завода для производства бомб массового действия. Мощность этих «предприятий» оценивается тысячами смертоносных машин. Устройство бомбы было очень простое - из бумаги делается оболочка и бомба заполняется обычным динамитом [7,С.120]. Важная роль в организации деятельности эсеров отводилась и Германии. Так, в Гамбурге эсеры закупали оружие. В марте 1905 года Е.А. Азеф писал об этом: «Уже закуплено 6000 штук маузеровских пистолетов и через месяц будет куплена яхта…» [7, С.121]. При чём уже упомянутый мною Циллиакус, доставлял оружие не только для эсеров, он «занимался доставкой оружия различным революционным организациям» [7, С.120]. Эта история получила продолжение.

На так называемые «американо-японские» деньги было решено снарядить нагруженный оружием корабль, который должен был доставить свой груз революционным партиям, выгружая его постепенно на Прибалтийском побережье и в Финляндии. Общеизвестно, что на имя норвежского купца в Англии был приобретён корабль «Джон Графтон» [8, С.165]. Он принял груз исключительно из оружия и взрывчатых веществ и с командою, главным образом, из шведов, летом 1905 года ушел в море. На корабле находился в качестве заведующего взрывчатыми веществами уполномоченный ЦК Борис Григорьевич Билит [4, С.183]. Образ Финляндии и в этой истории, связанной с эсерами, оказался на первом плане. «Джон Графтон» не выполнил своего назначения, он сел на скалу у острова Кеми в Ботническом заливе у финских берегов. Корабль был взорван командой, а часть оружия была предварительно выгружена на острове и там впоследствии найдена пограничною стражею. По свидетельству авторитетных источников, одним из основных руководителей массовой переправы оружия в Россию был член ЦК партии с 1902 года Евгений Филиппович Азеф (Евно Азеф).

В Финляндии также действовала одна из первых типографий эсеров. Руководители эсеровских групп и союзов мечтали иметь свою типографию и издавать свою газету, к чему предпринимали конкретные шаги. Были организованы переговоры с представителями народников «Русского Богатства» А.В. Пешехоновым, будущим министром продовольствия в первом коалиционном Временном правительстве (май 1917г.) и известным общественным деятелем и историком В.А. Мякотиным. Весной 1900 года в Финляндию, в Куоккалу из сибирского Томска была переведена типография. Она была небольшая, плохо оборудованная. В ней трудилось трое неопытных и незнающих дела работников. Однако, в январе 1901 года в Финляндии вышел первый номер отпечатанной ими газеты «Революционная Россия» [6,С.71]. В газете были, в частности, помещены статьи Мякотина «Разгром Финляндии» и Пешехонова – «Хроника наших дней» [6,С.71]. Тираж составил 500 экземпляров [5,С.230]. Жандармский генерал А. Спиридович вспоминает, что вскоре в типографии появился «Летучий листок» в память 1 марта 1881 года, а в конце мая 1901 вышел и второй номер «Революционной России», призывающий к борьбе и террору. В номере была опубликована статья Пешехонова «Выстрел Карповича» о покушении на министра народного просвещения Боголепова, состоявшемся 14 февраля 1901 года [3,С.5]. Статья заканчивалась цитатой из Некрасова:

«За идеалы, за любовь

Иди и гибни безупречно.

Умрешь не даром. Дело прочно.

Когда под ним струится кровь…» [6,С.71].

На территории Финляндии типография была недоступна для российской полиции, за ней было установлено только наружное наблюдение, арест исключался.

В маленьком финском городке Териоки эсеры организовали химическую лабораторию. Её возглавил Лев Иванович Зильберберг [5,С.208]. Недоучившийся математик, уроженец г. Елизаветград, с августа 1903 года он работал заграницей – в Бельгии, затем в Финляндии. Осенью 1906 года Зильберберг возглавил летучий боевой отряд и 9 февраля 1907 года за несколько дней до покушения на главнокомандующего войсками гвардии и Петербургского военного округа великого князя Николая Николаевича был арестован. 16 июля 1907 года революционер казнен в Петропавловской крепости [5,С.332].

Среди участников «химической группы», действовавшей в Финляндии, были Ксения Зильберберг, жена руководителя группы, Мария Беневская, Рашель Лурье, Александра Севостьянова, Валентина Попова-Колосова и другие члены Боевой организации [5,С.208]. Б.В. Савинков в «Воспоминаниях террориста» писал: «лаборатория не возбуждала никаких подозрений… Во всех комнатах лежали готовые и неготовые жестяные оболочки, части запальных трубок, динамит и гремучая ртуть» [5,С.212]. Не был обделён вниманием эсеров и другой финский город – Выборг. На квартире у члена финской парии Активного Сопротивления судьи Фурутьельма Зильберберг один, без помощников, приготовил несколько бомб. Это произошло еще до устройства лаборатории в Териоках [5,С.212]. Позднее, в октябре 1907 года в Выборге состоялось заседание Центрального комитета партии. На заседании присутствовали такие видные деятели партии как Е.Ф. Азеф, Г.А. Гершуни, В.М. Чернов, Н.И. Ракитников, Н.Д. Авксентьев. С докладом на заседании выступил Борис Викторович Савинков, дворянин, член ЦК партии с 1905 года и заместитель Е. Азефа в Боевой организации.

Возвращаясь непосредственно к I съезду партии, необходимо особо отметить, что съезд после долгих прений выработал программу партии социалистов-революционеров и ее организационный устав. Устав носил временный характер, был составлен спешно в ходе самого съезда. Непродолжительное, но чрезвычайно бурное обсуждение выявило широкий спектр мнений о критериях членства, отношении к анархиствующим элементам, ограничении кооптации и по другим принципиальным вопросам [5,С.8]. Съезд единогласно принял постановление о бойкоте первой Государственной Думы и выборов в неё. По воспоминаниям участников съезда на нем не поднимался вопрос о центральном терроре – он был решен в заседании избранного съездом Центрального комитета [5,С.195]. В состав Центрального комитета партии – первого легитимного в истории эсеров – были избраны: А.А. Аргунов, Е.Ф. Азеф, М.А. Натансон, Н.И. Ракитников, В.М. Чернов. Позднее в ЦК кооптировали Б.В. Савинкова и С.Н. Слётова [4,С.10]. На втором съезде в ЦК вместо Н.И. Ракитникова был избран Г.А. Гершуни [4,С.183]. Григорий Андреевич Гершуни, врач-бактериолог, незадолго до этого приговоренный к смертной казни, замененной бессрочной каторгою, в 1906 году бежал из Акатуйской каторжной тюрьмы заграницу [6,С.123] и был одним из символов партии, пожалуй, самым авторитетным её лидером в начале XX века.

Обсуждая вопрос о центральном терроре, один из лидеров партии В.М. Чернов аргументировал его необходимость невозможностью разделения партии на две части. «Партийная практика должна, поэтому, прежде всего исходить из пользы террора…» - писал Б.В. Савинков [5,С.201]. ЦК партии приветствовал «организацию, которая сосредоточив в себе все боевые социально-революционные элементы, поставила бы своей целью развитие центрального и местного широкого террористического движения» [5,С.202].

Вопрос о центральном терроре стал основной причиной раскола в партии. Мнения авторитетных деятелей партии Н.Ф. Анненского, В.А. Мякотина и А.В. Пешехонова по вопросу террора остались в меньшинстве. В.А. Мякотин предлагал совершенно новый принцип организации. Он звал партию из подполья на широкую политическую арену, требовал замены конспиративной кружковщины открытой и, по Манифесту 17 октября, легальной агитации в массах. Только такая агитация могла, по его мнению, привести к созданию сильной и связанной с народом партии. Н.Ф. Анненский поддержал его предложение. Все трое – В.А. Мякотин, А.В. Пешехонов и Н.Ф. Анненский ушли из партии.

Съезд подтвердил полномочия Ильи Адольфовича Рубановича в должности постоянного представителя партии во II Интернационале. На этом месте он был вплоть до 1922 года [4,С.185].

В общем, партия эсеров до осени 1906 года сохраняла курс на восстание [2,С.36]. В тоже время, руководители Боевой организации Е.Ф. Азеф и Б.В. Савинков приступили к воссозданию своей организации, распущенной после 17 октября 1905 года. Базой для террористической деятельности эсеры избрали Финляндию [5,С.202].

Значение I съезда партии социалистов революционеров можно оценивать по-разному. Съезд избрал Центральный комитет партии, впервые ставший подлинно законным органом. Но мало, кто из эсеровских вождей мог сравниться с Е. Азефом по тому исключительному положению, которое он имел в партии. «Евгений Азеф, - свидетельствует В. Чернов, - … представлялся одной из самых крупных практических сил Центрального комитета… Им всегда очень дорожили… В революции он завоевал себе положение, напоминавшее положение Желябова и Гершуни» [9,С.100].

Съезд утвердил проект программы партии. Эта программа оставалась главным документом партии на протяжении всего её существования [8,С.152]. Основным автором программы был главный теоретик партии В.М. Чернов. Конечной целью своего движения эсеры считали социализм. Эсеры были сторонниками демократического социализма. Важнейшей предпосылкой для социализма и органической его формой они считали политическую свободу и демократию. «Социализм без свободы, - заявлял В. Чернов,- есть тело без души» [8,С.157].

В тоже время в партии эсеров, в целом, преобладало террористическое направление. Террору отводилась особая роль в повышении революционного настроения масс [4,С.22].

Съезд принял «Временный организационный устав». Сколько-нибудь серьезные дополнения в него были внесены лишь на IV съезде партии, состоявшимся через 11 лет, в 1917 году [8,С.160]. Принятие устава было симптомом становления массовой партии. Организационно партия эсеров была весьма рыхлой, с дисциплиной не из строгих, сплоченностью не из крепких. На это были свои причины. Как метко подметил М.И. Леонов, «основатели, лидеры, в традициях российского и мирового освободительного движения, создавали революционную, а не делающую революцию партию» [4,С.8].

Примечания

1. Семенникова Л.А. Россия в мировом сообществе цивилизаций,-Брянск,1996.

2. Горинов М.М., Горский А.А., Данилов А.А. и др. История России.-Москва,1995.

3. Данилов А.А. История России, XX век: Справочные материалы, -Москва, 1996.

4. Леонов И. Эсеры в революции 1905-1907гг., Самара, 1992.

5. Савинков Б.В. Воспоминания террориста, - Москва, 2002.

6. Спиридович А.И. Записки жандарма, - Москва, 1991.

7. Вопросы истории, №5, 1993.

8. Н.Г. Думова Н.Д. Ерофеев, С.В. Тютюкин и др. История политических партий России, - Москва, 1994.

9. Вопросы истории, №4, 1993.

10. Советский энциклопедический словарь, - Москва, 1988.