К.ю.н. Пушкарев Е.А.

Ростовский юридический институт МВД России

Безопасность человека в системе национальной безопасности России

Социальные патологии и противоречия, охватившие под флагом «всеобщей либерализации» российскую государственность, крайне негативно сказались на «самочувствии» российского народа, вылились в его обнищание и высокий уровень смертности. Основные экономические показатели конкурентоспособности страны ставятся политической элитой во главу угла национальной безопасности, рассматриваются как первостепенные и приоритетные. Пропаганда через СМИ индивидуалистического мировоззрения приводит к коррупции и криминализации государственной службы, к социальной безответственности бизнеса, к резкому материальному расслоению населения. По словам О.В. Мартышина, «свертывая правовое регулирование под флагом защиты частного предпринимательства и коммерческой тайны, власть выпускает из рук рычаги управления, придает процессу капитализации стихийный характер, содействует формированию "дикого капитализма"» [1; 10]. Остановить и обратить эти негативные процессы в спять возможно только при кардинальном пересмотре социальной политики, восприятии интересов индивида не в качестве отдельного элемента национальной безопасности, а как гармонично вытекающих потребностей из ценностных устоев российского общества и государства. Знаменитый русский философ В.Н. Татищев естественное состояние российского общества видел в следующем: «Если я всякое общенародие уподоблю человеку, то разсматривая его состояние, правительство душе, а подвластных телу уподоблю, и потому правитель должен, яко отец о чадех, и господин дома о приобретении всем пользы и покоя прилежать, вредительное пресекать и отвращать, а обидимых судом защищать и оборонять. Возмездно же тому подданные должны,  яко чада и рабии,  верный и  покорный быть и все не токмо повеление его безпрекословно исполнять, но всеми возможностьми ему советом и делом вспомогать и противное его власти, чести и силе, не ожидая повеления, благоразсудно и ревностно отвращать»[2; 119-120].

Принятые в 1992 году Федеральный закон «О безопасности», в 1997 и 2000 годах Концепции национальной безопасности Российской Федерации свидетельствуют о том, что государство официально признало положение, в ко­тором находится Россия, как опасное, что обязывает при­нимать экстренные меры по его исправлению. В тоже время приоритеты в Законе однозначно определяются в пользу личности, далее общества и государства. Новая же редакция Концепции акценти­рует внимание на центральной роли государства в обеспечении национальной безопасности. Это логично в контексте концепту­ального определения безопасности, из которого следует, что суве­ренитет, носителем которого является российский народ, реали­зуется в форме публичных институтов, а это — государство и мес­тное самоуправление. Доктринальная разница этих двух докумен­тов состоит в том, что в Концепции государство провозглашено приоритетным по отношению к другим компонентам, поскольку, не обеспечив безопасности государства, нельзя обеспечить на­циональную безопасность страны. Так, вполне очевидной здесь выглядит установка на укрепление российской государственнос­ти как основная задача в сфере обеспечения национальной безо­пасности.

Более того, упомянутые в Законе и Концепции «права и свободы, демократия, конституционный строй» являются, как видится, не жизненно важными ценностями российского народа, а общеинтеграционными, обеспечивающими всего лишь вынужденное взаимодействие и желание каждого жить в соответствии со своими ориентирами. Формально Россия приняла международные права человека, но русский менталитет им сопротивляется. Необходимо в законодательство о на­циональной безопасности вносить ценностное измерение, связан­ное с такими категориями как мораль, совесть, долг, справедли­вость, преданность. Они позволяют отражать ситуации, в которых люди не только стремятся получать материальные блага, проявлять заботу только о себе или своих ближних, но и преследовать обще­ственно значимые цели, совершать общественно-полезные поступ­ки, сохранять чувство гражданского достоинства. Именно они соответствуют укладу жизни российских народов, служат их самоидентификации, интеграции, стабильности, а стало быть — сохранению жизнеспособности нации и России в целом.

В русском народе, как и во всех других народах России совершается процесс деперсонализации, т.е. духовные личностные начала перестают быть переживаемыми и осуществляемыми человеком, в частности, под влиянием деперсонализирующей масс-культуры. Информационная экспансия по заданному шаблону неспешно «формирует» в экономике, в политике, в обороне, в информатике, в духовной и в других сферах нашей государственной, общественной и личной жизни прежде всего те направления развития, которые определяют дальнейшую судьбу России как интеллектуального и сырьевого придатка нынешнего цивилизованного мира.

В рамках статьи следует остановиться на проведенном О.А. Ариным сравнительном анализе фундаментальных внешних интересов России и США через Концепцию национальной безопасности России и Стратегию национальной безопасности США. Интересы, по его мнению, совпадают в озабоченности международным терроризмом, наркобизнесом, проблемами экологии, распространением оружия массового уничтожения. Однако во всех остальных подходах существенные различия.

Так, в Концепции национальной безопасности признается, что «национальные интересы России в международной сфере заключаются в обеспечении суверенитета». В американском же документе идея суверенитета отсутствует, видимо, как не имеющая большого значения. К жизненным (фундаментальным) интересам США отнесены «физическая безопасность ее территории, а также союзников, безопасность граждан, экономическое благосостояние общества и защита ключевых инфраструктур, содействие демократии и утверждению прав человека за рубежом». Последняя как раз и дает Америке «право» вторгаться во внутренние дела тех стран, у которых, по мнению Вашингтона, не все в порядке с демократией и правами человека.

В Российской концепции говорится, что национальные интересы РФ в международной сфере заключаются «в упрочении позиций России как великой державы — одного из влиятельных центров многополярного мира». В американском же варианте четко утверждается, что «Соединенные Штаты остаются самой мощной силой в мире, отстаивающей мир, процветание и универсальные ценности демократии и свободы». Кроме того, если РФ настаивает на «равноправных и взаимо­выгодных отношениях со всеми странами», то США четко оговари­вают, какие государства «достойны» равноправия с ними, а какие являются «изгоями»[3; 391]. Названное различие в понимании содержа­ния национальной безопасности ведет к межгосударственным противоречиям, политике «двойных стандартов» по отношению к России, что не способствует упрочению международного правопорядка и внутригосударствен­ной стабильности.

Следует констатировать, что Россия при отсутствии внешних глобальных катаклизмов, тем не менее, потерпела сокрушительное военное поражение в «холодной войне», которая отбросила страну в эпоху дикого капитализма. Запад и, прежде всего, США одержали победу с помощью новейших информационных технологий, а точнее сказать — дезинформационных методов и средств ее ведения. Американская политико-экономическая стратегия передела мирового устройства реализует принципиально иную новую цель — «мирными средствами» низвести положение России до уровня неправомочного придатка цивилизованных стран. В результате такой информационной экспансии человек начинает сознавать себя не столько как личность, сколько как индивидуальность, с непониманием содержания и качества личной свободы, с неумением верно оценивать себя, со слабо развитым нравственным чувством. Индивидуализм стал главной безнравственной особенностью времени, так как не только не имел сдерживающих начал, но и всячески поощрялся и культивировался «четвертой» властью. Личностный кризис есть самое яркое выражение нравственного и духовного кризиса российского общества. Однако ясной и конкретной национальной цели противодействия России этим устремлениям США, способов и путей сохранения своего веса в мировом сообществе в тексте Концепции не усматривается. Общий вывод заключается в том, что содержание Концепции необходимо было бы привести в более строгое соответствие с реалиями социально-экономической ситуации в стране, с имеющимися наиболее опасными угрозами жизненно важным ценностям россиян, российского общества и государства в целом.

В современных условиях Россия может и не быть в XXI веке в арьергарде мирового сообщества, но у нее есть шанс быть в авангарде нового мироустройства, цивилизации будущего. Россия способна не плестись в хвосте цивилизации потребления, а обозначить горизонты новой цивилизации духа, цивилизации созидания, материального самоограничения и культурного творчества, научного поиска и информационного обмена, разработки новейших технологий. Наибольшее значение имеет духовный потенциал страны — знаменитая русская духовность — важнейшая доминанта созидательного общества, практически игнорируемая на Западе. Человек русской цивилизации более других народов мира ориентирован на духовные и нравственные ценности, что не делало его сильным в господствующей потребительской цивилизации. Это человек сильных чувств, которые не способно нивелировать сверхупорядоченное существование современного технологического общества.

Единственным средством вернуть российских граждан к социально-здоровому образу жизни и уберечь общество от вымирания является возрождение духовной культуры. Выступая на 10-м Всемирной Русском Народном Соборе "Вера. Человек. Земля. Миссия России в ХХI веке", Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий Второй подчеркнул, что Россия, несмотря на все перипетии прошлого века, сохраняет статус великой державы. В тоже время, по его словам, данную реальность нужно рассматривать не как повод для самоуспокоения, а как возможность для того, чтобы все новые и новые круги общества включились в построение будущего, основанного на традиционных духовных ценностях. "Если нам удастся задействовать потенциал традиционных религий России, ее этнического и культурного многообразия и выработать общеприемлемую концепцию по вопросам прав человека и достоинства личности, — отметил Святейший Патриарх Алексий, — это откроет перед нами новые перспективы, поможет изменить и улучшить облик человеческой цивилизации"[4].

Компромисс между интересами личности и общества в рамках нации вырабатывался веками и заключается в нормах национальной морали и нравственности — основе существования сообщества. Признание всеми гражданами общих норм жизнедеятельности, следование этим нормам, предписывающим в определённых ситуациях предпочитать общественные интересы личным, является главным условием жизнеспособности российского общества. Если участники сообщества в критических ситуациях могут поставить безопасность большинства (безопасность сообщества) выше личной безопасности, то сообщество устойчиво, долговременно, жизнеспособно. Можно считать, что такое сообщество и его участники духовно здоровы. В противном случае, когда сообщество не имеет (или лишается) господства морали и соответствующих законов, когда личная безопасность для участников сообщества становится всегда важнее безопасности сообщества, оно будет существовать до первой критической ситуации. Оно нежизнеспособно, как нежизнеспособным окажется и большинство его участников, которых покорит другое, более сплочённое сообщество.

Бесспорно, что непрочным и античеловечным является то общество, в котором человек презирается, а всеми правами над человеком обладает государство и коллектив. Но античеловеческим становится и то общество, в котором человеческие права становятся инструментом раскрепощения инстинкта, а понятия добра и зла смешиваются и вытесняются идеей нравственной автономии и плюрализма. Такое общество теряет рычаги нравственного воздействия на личность. В цивилизованном обществе должен соблюдаться баланс между этими полюсами. Оно должно исходить из понимания того, что каждый человек по природе своей обладает непреходящей ценностью, и в то же время из того, что каждый человек призван возрастать в достоинстве и нести ответственность как перед законом, так и нравственную ответственность за свои поступки.

В российском обществе должен быть заполнен вакуум нравственного воспитания. Свобода и права — это большое достижение человеческой цивилизации, но необходимо подготавливать граждан пользоваться этими правами с учётом нравственных норм. Такой подготовкой должно заниматься государство в тесном сотрудничестве с общественными институтами нравственного воспитания, включая школу и, конечно, традиционные религиозные общины страны. Последнее означает, что государство должно озаботиться разработкой законодательных актов, регулирующих доступ традиционных религиозных организаций в общественные структуры образования, социального служения, здравоохранения, армии. «Государственно-правовая идеология России в XXI веке, — по справедливому выражению А.И. Овчинникова, — должна включать в себя идею не правового государства, а государства нравственного, "государства правды"»[5; 221]. Для возрождения России необходимо опереться на «восстановление святынь» и, прежде всего на восстановление святыни народной души, на религиозно-нравственное возрождение. Единство религиозных, духовных представлений, в конечном сче­те, и делает сообщество проживающих на определенной территории людей народом. Очевидно, что возрождение веры — часть многогран­ного процесса возрождения России.

В этой связи национальную безопасность следует интерпретировать как способность государственно-территориальной и духовной общности российских граждан удовлетворять, несмотря на объективно существующие угрозы, те потребности, которые необходимы для обеспечения их самосохранения как нации. Главным же объектом должны быть не пресловутые «интересы личности, общества и государства», а российский народ с присущим им укладом жизни и территорией. Только сохранение уклада и территории гарантирует удовлетворение физиологических потребностей населения, необходимых для его сохранения и воспроизводства, а также социально-духовных потребностей, без которых немыслимо самовыражение и всестороннее развитие личности, общества и государства.

Литература:

1. Мартышин О.В. Несколько тезисов о перспективах правового государства в России // Государство и право. 1996. №5.

2. Татищев В.Н. Разговор дву приятелей о пользе науки и училищах // Избр. произ-я. – Л., 1979.

3. Арин О. А. Мир без России. – М., 2002.

4. Алексий Второй: Миссия России — содействие в построении многоукладного мира // http://www.rg.ru/2006/04/04/patriarh-anons.html

5. Овчинников А.И. Правовое мышление в герменевтической парадигме: Монография. – Ростов-н/Д., 2002. С. 221.