Дробязко Н.В.

Южно – Казахстанский государственный университет им. М. Ауезова, Казахстан

Приемы раскрытия идеи художественного произведения через систему образов

          Изучение системы образов художественного текста напрямую связано с идеей произведения. Воспользуемся системно–структурным методом, который, по концепции Кулумбетовой А. Е., включает в себя несколько этапов. Предметом нашего исследования является система образов рассказа В. В. Набокова «Случайность» (1924 г.) [1]. Название этого произведения носит символический характер, указывает на реальные доминирующие фокусы: психологический, знаковый и идейно- тематический.

          В экспозиции предметом внимания стало изображение безысходности замкнутого круга в жизни Лужина, который «жил, как на железных качелях». Он «чувствовал, как с каждым днем все скудеет жизнь», и что «жить дальше незачем» [1, 310]. Страсть к кокаину является для него единственной радостью, когда «яркая хрустальная волна яда всякую мелочь обращала в легкое чудо».

Противоречивый смысл названия произведения, обнажается в фокусах психологического и знакового уровней (случайность, что муж и жена, ехавшие в одном поезде, так и на встретились; что Лужин увидел в одном из вагонов «знакомое лицо старушки», но не увидел там же свою жену; что Елена Николаевна не пошла обедать в ресторан, где ее муж служил официантом). В прямом движении, как видно из примеров, случайность, из-за которой не встретились супруги Лужины, воспринимается как конкретный, частный случай. При повторном прочтении эта цепь случайностей наполняется реалистическим обобщением символического характера, в основе которого лежит закономерность происходящих в рассказе событий.

При анализе хронотопов необходимо заметить, что значимым в повествовании для понимания его смысла становится лейтмотив дороги. Именно через него писатель выражает свое отношение к героям, во многом сочувствуя им: Лужин вынужден был бежать из большевистской России, пять лет перебираясь «из города в город, где был батраком, маляром, лакеем и еще чем-то»; Елена Николаевна в поисках мужа преодолевает немало препятствий и не подозревает, что он находится рядом; Марья Павловна Ухтомская боится оставаться в Германии. Их всех захлестнул поток эмиграции, лишив усадеб, семей, Родины. Хронотоп дороги скрепляет и композицию рассказа, делящегося на три части. Лужин останавливается, его «отцепили» от экспресса, а все остальные герои, у которых есть будущее, неизвестное читателю, продолжают свой путь. Дорога – это жизнь, это будущее (вспомним, к примеру, Гоголя). Жизнь неостановима: кто неспособен к движению, того она сметает с дороги. Поэтому набоковское произведение имеет не один, а два финала. Первый, знакового уровня, не получает конца: Елена Николаевна теряет кольцо. Благодаря второму финалу повествование соединяется в прочное и цельное художественное противоречие: Лужин бросается под паровоз, не подозревая, что выбравшаяся из России жена едет в том же поезде, чтобы спасти его. Усадьба, тарелочки с золотой каемкой (золотой цвет – символизирует достаток) – для нее знаки прошлого. Для Лужина 1 августа 1915 года – счастливый день его свадьбы: он часто вспоминает «кабинет в петербургском доме», «жену свою Лену, о которой пять лет ничего не знал». Но настоящее для него – это узкий закуток «где пахло рыбой и нечистыми носками». День своей гибели Алексей Львович назначает именно на 1 августа как знак завершенности его жизненного пути и полной утраты веры в будущее: с этого все началось, этим же все закончится.

Как же возникает драматическое напряжение сюжета, откуда берется остро ощущаемая конфликтность и даже трагизм рассказа? Основной прием, которым пользуется Набоков, свойственен детективному жанру: на протяжении всего текста писатель обманывает нас в ожиданиях, напряжение, в котором он держит читателя, основано на контрасте между предполагаемой развязкой и оттягиванием ее. Разветвленная знаковая система служит подсказкой для читателя. «Последнее время все теряла» Елена Николаевна кольцо – «золотой луч» (это знак приближения беды: потеряла кольцо – погиб муж); отцепили вагон – жизнь Алексея Львовича «закончилась». Елена Николаевна проснулась, побежала к вагону – ресторану (интуитивно выбирая правильное направление - место, где работал муж), но «увидела просто воздух, пустоту» - Лужина уже нет. Позволим себе представить будущее Елены Николаевны и мужа – наркомана – их счастье сомнительно, поскольку Лужин уже «конченный» человек. Как уже было отмечено О. Михайловым, основная мысль Набокова – изобразить трагедию и обреченность русской эмиграции [2]. Изучение системы образов в прямом и обратном движении от активного центра позволяет раскрыть идею рассказа выражающуюся в мысли: во-первых, утеря человеком надежды, интереса к жизни закономерно приводит его  к физической смерти; во-вторых, прекрасным для писателя является только наполненная духовным содержанием жизнь, а не животная энергия и инстинкт выживания. В этом плане Набоков как бы оправдывает смерть Лужина, для которого смерть предпочтительнее никчемного существования: «жизнь оскудела вконец», «опустошилась его душа». Этот герой не принимает жизни без высокой цели. В прямом движении Лужин – малодушный трус, не сумевший приспособиться к условиям эмиграции. В обратном движении мы понимаем его мужество. Поэтому в финале мы видим только его спину: спина «была неподвижна», «спина Лужина двинулась» - он повернут лицом к смерти. Гибель героя является не случайностью, а закономерностью, она обусловлена его характером. Романтическая установка на столкновении человеческих ценностей и антиценностей составляет идейно–тематическое содержание рассказа. Романтические тенденции обуславливаются символическим типом образности. Примером, характеризующим в рассказе низменный, животный инстинкт, служат образы Макса и оливкового господина. Макс является в некоторой степени зеркальным отражением Лужина. Героев объединяет пространство: их жилище (вагон)  приобретает символическое значение – это жизнь в замкнутом круге с видимостью движения. Только Макс, в отличие от Алексея Львовича, этим не угнетен. И если один погибает физически, то другой мертв духовно. В то же время именно Максу противопоставлены основные персонажи. Макс, обладая животной энергией, жизненной цепкостью (отсутствующих у Лужина), не понимает, почему человек, которого все полюбили «за русскую белую улыбку», решил умереть. В активном центре образ макса играет большую роль: максы живучи, но они стоят ниже Лужина – самоубийцы. Этому шустрому парню не важно, как жить, лишь бы жить. Отсюда набоковское сравнение его с животным хитрым, юрким, которое может приспособиться к любым условиям. Недаром именно Макс нашел обручальное кольцо Елены Николаевны, «спрятал», «юрко огляделся, не видел ли кто». Примитивизм его раскрывается на знаковом уровне: «разглядел слово и цифры, вырезанные снутри» кольца, «подумал: «по-китайски»… «А на самом деле было: 1 августа 1915г. Алексей».

Финал рассказа (активный центр, система фокусов по Нигматуллиной Ю. Г.) представлен как идейно – тематическим, знаковым, так и психологическими фокусами («И в тот же миг одним жадным скоком нагрянул паровоз» [1, 317]) «Жадный скок» жизни переехал равнодушного, безжизненного Лужина. Идейно – тематический фокус выражает вечный конфликт жизни со смертью, в психологическом плане выражающийся борьбой активности и пассивности. «Макс, не понимая, видел…как промахнули сплошной полосой освещенные окна». Он видит лишь «сплошную полосу света» – знак жизни, которая задавила Лужина. Действие этих фокусов заставляет острее ощутить безысходность русской эмиграции. Объектная тема (конфликт) - борьба между инстинктом жизни и смыслом жизни. Инвариантная тема – утверждение в качестве прекрасного высоких жизненных целей.

Литература:

1. В.В. Набоков. Избранное. – М., 1989.

 2. О. Михайлов. О Владимире Набокове.- В.кн: Набоков В.В. Рассказы– М., 1991.