УДК

Кандидат философских наук ГЕТМАНОВ И.П.

Южно-Российский государственный технический университет (Новочеркасский политехнический институт), Российская Федерация

КИМСТАЧ В.Н.

Северо-Кавказский научный центр высшей школы, Российская Федерация

ДЕТЕРМИНАЦИЯ, ВЕКТОРЫ И ФАЗЫ УНИВЕРСАЛЬНОЙ ЭВОЛЮЦИИ

Нынешний этап познания мира определяется как постнеклассический. Его основным концептом становится формирующаяся эволюционно-синергетическая парадигма. Принцип Универсального эволюционизма, предполагающий невозможность зарождения и существования любых структур Вселенной вне общей эволюции, тесно связанный с концепцией фундаментального единства материального мира, является одной из важнейших составляющих новой парадигмы.

Второй составляющей постнеклассической парадигмы познания является синергетический подход – представление об универсальности алгоритма развития как проявления самоорганизации в самых разнообразных природных и социальных системах. Синергетические аспекты Универсального эволюционизма имеют методологическую значимость, так как эволюционный процесс, проходя через точки бифуркации, приобретает свойства уникальности, невоспроизводимости. Если допустить возможность повторения биологической или социальной эволюции, то она привела бы к совершенно иным результатам. С точки зрения общих эволюционно-синергетических принципов, процесс эволюции Вселенной и ее очень малой крупицы – планеты Земля – есть процесс, направление и характер которого в известной мере определяется случайными факторами.

Идея об эволюционном процессе, который, охватывая всю Вселенную, определяет эволюционность включенных в нее подсистем, составляет содержание Универсального эволюционизма, утвердившегося в современной науке. Сутью принципа Универсального эволюционизма является идея коэволюции, пронизывающая всю иерархию материальных систем, от субэлементарных частиц до человеческого общества, включая системы, изобретенные и созданные человеческим разумом.

Исследовательская гипотеза настоящей статьи заключается в следующем. Эволюционно-синергетические трансформации материальных объектов природы от Метагалактики до общественных систем осуществляются в соответствии с фундаментальными принципами и механизмами коэволюции. Интерсинергийные способы взаимодействия обуславливаются коэволюционно-стохастическими, системообразующими и ноосферными механизмами коэволюции. Преодоление экологического и гуманитарного цивилизационного кризиса возможно через реализацию человечеством в своей оберегающей деятельности ноосферного принципа коэволюции

Рассуждая об эволюции материи, Тейяр де Шарден писал: «Если рассматривать эволюцию материи в ее центральной, наиболее ясной части, то она сводится…к постепенному образованию, путем возрастающего усложнения различных элементов, выявленных физико-химией» [1, с. 48]. Далее он говорит: «В самом низу, в начале, еще непосредственная, невыразимая образно простота световой природы. Затем, внезапно (?) – кишение элементарных частиц, положительных и отрицательных…» [1, с. 49]. По его мнению, материя с самого начала подчиняется закону «усложнения», все тела образуются путем комбинации первоначального типа частиц и в этом заключается история Универсума. Отсюда вытекает важный мировоззренческий и методологический вывод: «начиная со своих самых отдаленных образований, материя выступает перед нами в процессе развития» [1, с. 49].

Процессы, проходящие в Универсуме дискретны в пространстве и времени, в любой момент времени в разных частях Вселенной происходят изменения (движения), принадлежащие к разным структурным уровням развития материи, справедливо и то, что в одном пространстве Вселенной могут происходить разнопорядковые явления. «Исторически ткань универсума концентрируется во все более организованных формах материи» [1, с. 50]. Универсальный эволюционный процесс можно представить в частных его проявлениях: излучение, вещество, галактическая эволюция, эволюция солнечной системы, эволюция Земли, химическая эволюция, биологическая эволюция, социокультурная эволюция, эволюция техники и т.д. Направление этого процесса определяется фундаментальным наблюдаемым фактом нестационарности Вселенной. По мере расширения Вселенной и ее «остывания» происходит последовательный рост разнообразия и сложности форм материи. Единый глобальный процесс эволюции состоит из локальных, частных процессов эволюции.

Термин «коэволюция» используется современной наукой для обозначения «механизма взаимообусловленных изменений элементов, составляющих целостную систему» [2, с. 514]. Возникнув в биологии, понятие коэволюции постепенно приобретает статус общенаучной категории. В философской литературе применяется, главным образом в двух смыслах: в широком, – когда термином «коэволюция» обозначается совокупная, взаимно адаптивная изменчивость частей в рамках любых биосистем (от молекулярного и клеточного вплоть до биосферы в целом). Примерами таких отношений в биологии служат взаимные изменения видов партнеров в экосистемах. Результатом таких коадаптивных изменений может быть как сохранение биосистемы в оптимальном состоянии, так и ее совершенствование.

Понятие «коэволюция» часто используется для обозначения процесса совместного развития биосферы и человеческого общества. Согласно коэволюционному подходу, человечество, для того, чтобы обеспечить свое будущее, должно не только изменить биосферу, приспосабливая ее к своим потребностям, но и изменяться само, приспосабливаясь к объективным требованиям природы, необходимости ее сохранения как основы собственного существования. В термин «коэволюция» мы вкладываем более широкий смысл. Так под коэволюцией понимается коадаптация и взаимообусловленность любых природных, искусственных и идеальных систем, относящихся к разным уровням структурной организации, а также согласованность изменений отдельных частей и целого в космических масштабах. Особое значение придается коадаптивной изменчивости биологического и социального в человеке, разума и биосферы, разума и космоса, человека и техники, мировоззрения человека и цивилизационных проблем.

Несмотря на то, что действительная эволюция Универсума еще мало изучена, с достаточной степенью достоверности можно утверждать, что она включает в себя множество разнонаправленных процессов: прогресс, регресс, циклы, круговороты и т.д., которые оказываются определенным образом упорядоченными, взаимосвязанными, являясь моментами, ступенями единого Универсального процесса. Причем такого процесса, где «каждое последующее состояние Вселенной включает в себя итоги предшествующего развития и некоторое новое качество, новую форму материи и движения» [3, с. 55].

Данное утверждение согласуется с гегелевской концепцией развития, когда будущие качества определяются ставшими. «Для эволюционных процессов любого характера, в том числе и глобального, определяющим является такой детерминизм, когда переходящие друг в друга, развивающиеся материальные образования объединены генетической связью» [4, с. 45]. Таким образом, Универсальная эволюция представляет собой сменяющиеся, качественно различные стадии, состояния, обозначаемые категорией качества материи.

В некоторых философских работах, касающихся эволюции Вселенной, в значении магистральной линии развития выделяется развитие от низшего к высшему. «Все другие направления объявляются моментами, сторонами этого восхождения материи, необходимыми для магистральной, прогрессивной линии развития» [3, с. 60]. Здесь следует отметить, что, во-первых, делается неправомерное присвоение статуса главного магистрального направления эволюции всей материи, исходя из анализа эволюции лишь одной из ее систем. Во-вторых, понятия прогресса и регресса ассоциируются, соответственно, с восходящей и нисходящей линиями развития материи, то есть ее движением от простого состояния к сложному и наоборот. Но понятие сложности системы есть понятие относительное, поэтому применение к процессу эволюции Вселенной таких характеристик как регрессивный и прогрессивный носит субъективный характер. Скорее всего, существуют не раскрытые до конца основания эволюционизма Вселенной, задающие направленность и определяющие «скорость» эволюции.

Для определения содержания Универсальной эволюции обратимся к типам взаимообусловленных явлений в современных детерминистских концепциях. На основе способа типологизации выделяются два конструкта [4, с. 163]. Первый тип – это причинная детерминация, выступающая решающей по отношению к непричинной. Причем подчеркивается, что причинно-следственная связь (каузальнось или просто причинность) есть лишь малая часть объективно-реальной всемирной связи, лишь одно из определений универсальной связи. И второй тип – это отношения между взаимосвязанными явлениями, не имеющими непосредственного причинного характера, поскольку здесь отсутствует момент порождения одного явления другим. Постклассическая философия придерживается нестрогой детерминации.

Следует признать, что адекватное понимание причинности в философских основаниях синергетики еще не выработано, поэтому продолжаются попытки применения в синергетике традиционных физических концепций причинности. И.С.Добронравова предлагает: «При рассмотрении концепции действующей причины применительно к типичным для нелинейной динамики особым точкам (в частности, к ситуациям бифуркации) оказывается чрезвычайно эффективным трактовать их как ситуации формирования причины. При этом реальная необходимость действия крупномасштабной флуктуации как причины самоорганизации включает в себя случайность выбора в особой точке одного из возможных вариантов самоорганизации, основанием которой является в определенных условиях нелинейность среды» [5, с. 367]. Поэтому в трактовку формирования действующей причины для процессов самоорганизации целесообразно включать рассмотрение детерминированного хаоса.

Анализируя последовательность ступеней всякого развития вообще и основных форм материи, в частности, следует указать на его закономерный характер. Таким образом, последовательность основных форм материи имеет обязательный характер, т.е. содержание каждой последующей ступени развития детерминировано содержанием предшествующей. Необходимость последовательности основных ступеней развития материи означает «однозначную и определенную связь качеств или сущностей этих ступеней, однако нужно отметить, что не всей совокупности частных свойств и событий, происходящих в рамках данных ступеней. Другими словами, основные ступени развития связаны необходимо как качества или сущности» [6, с. 41].

Не видя возможности объяснить волевые акты на основе физического детерминизма, исследователи обращаются либо к индетерминизму, либо к трактовке воли как причины самой себя. Но существует и третья возможность – философский детерминизм, который в отличие от физического, признает не только реальность явлений сознания, но и казуальное воздействие на человеческую волю. Г.Д. Левин приходит к выводу: «Вопрос о свободе человеческой воли для философского детерминизма – это вопрос о детерминации ее не только физическими, материальными, но и идеальными факторами. Причем последние играют в этой детерминации ведущую роль» [7, с. 79]. Некоторые авторы не считают такую детерминацию воли причинной. Так Н.А. Бердяев, с одной стороны утверждает: «Наиболее общее определение свободы, определяющее все частные определения, заключается в том, что свобода есть определение человека не извне, а изнутри, из духа» [8, с. 283]. А с другой – «Свобода находится вне причинных отношений» [8, с. 284]. Итак, свобода причины – это ее недетерминированность, а несвобода – однозначная детерминация предшествующими факторами. Явление, однозначно детерминированное всей бесконечной предшествующей историей мира, необходимо, явление, никак не детерминированное ею, – случайно. По мнению Г.Д. Левина: «Напрашивается знак равенства между свободой, недерминированностью и случайностью, соответственно, между несвободой, детерминированностью и необходимостью» [7, с. 73].

Сознательную человеческую деятельность невозможно вместить в ложе строгой детерминации, поэтому динамика ноосферогенеза, скорее всего, представляет процесс, не имеющий однозначных причинных оснований. Трудно согласиться полностью с «однозначностью» качественных связей, так как синергетическое понятие аттрактора означает некоторую совокупность условий, при которых выбор путей эволюции разных систем происходит по сходящимся траекториям, и, в конечном счете, как бы притягивается к одной точке. Наглядно это можно представить в виде конуса бытовой воронки, направляющей движение частиц жидкости или сыпучих тел (например песка) к своему центру (вершине конуса – горловине воронки) независимо от первоначальных траекторий. Пространство внутри конуса воронки (аттрактора), где любая частица (система), туда попавшая, постепенно смещается в заданном направлении, называют зоной аттрактора. Векторная направленность эволюционных процессов обуславливается аттрактивными зависимостями, что подтверждает и объясняет нестрогую детерминацию эволюционных шагов, но все же задает генеральное направление сменам качеств.

В индийской теологической системе существует замечательный мифологический образ, заключающийся в трехипостастном значении Шивы, выступающем в качестве созидателя и разрушителя. Каждый новый замысел творения Шива предваряет разрушением уже существующего. Но Вишну – охранитель сущего, обеспечивает сохранение того, что ему представляется прекрасным. Данный образ схватывает суть философской сентеции сохранения и преобразования качества, относительности движения (изменения) и покоя (сохранения).

В Универсальном эволюционизме, сменяющиеся качества материи, обладают равноправным статусом. И если по каким-либо параметрам происходит их усложнение, то по другим – может наблюдаться совсем иная картина. Это обусловлено, как отмечалось выше, относительностью самого понятия сложности.

Возникновение и уничтожение необходимо рассматривать в их диалектической взаимосвязи и взаимозависимости. Тогда они выступают не как различия разных сущностей, а как различия в единой сущности единого процесса закономерного развития материи. Диалектику возникновения и уничтожения в общем процессе развития субстанции по-своему выразил Гегель: «Переводя возможное в действительность с ее содержанием, субстанция обнаруживает себя как созидательную мощь, а возвращая действительное в возможность, она обнаруживает себя как разрушительную мощь. Но то и другое тождественно: созидание разрушает, разрушение созидает, ибо отрицательное и положительное, возможность и действительность абсолютно соединены в субстанциальной необходимости» [9, с. 206].

Возникновение и уничтожение переходят друг в друга, каждое содержит в себе «свое другое», раскрывая себя через другое. Взаимовыражение оказывается возможным в силу единства сторон возникновения и уничтожения: сохранения и начала, сохранения и конца. «Здесь сохранение означает устойчивость, тождественность, постоянство. Начало всегда содержит в себе конец и наоборот. Однако это тождество диалектично, ибо несет в себе различие» [10, с. 118]. Начало и конец, а шире – возникновение и уничтожение, неравноправны, доминирующим является первое, второе – производное.

Конкретная материальная система (качество материи), представляющая одно из звеньев Универсальной эволюции, не только сама себя отрицает собственным развитием: движется к своему концу, разрушению; но и на определенном этапе начинает подвергаться вытесняющему воздействию со стороны возникающих в ней протоэлементов другой материальной системы, что ускоряет процесс ее деградации. Поэтому, когда рассматриваются конкретные материальные системы в Универсальной эволюции, то необходимо говорить об их возникновении и уничтожении (как присущих чертах).

Современный этап развития биосферы с включенным в нее человеческим обществом можно рассматривать как этап уничтожения сложившейся системы и дальнейшая судьба (переход ее в качественно иное состояние) зависит от ноопротоэлемента – человека. Следовательно, имеются основания для утверждения: с появлением разума человека, в биосфере реально проходит процесс эволюции эволюционных механизмов. Биосфера уже не «дом» цивилизации, преобразованная за всю историю антропогенеза она становится подсистемой планетарной цивилизации.

Универсальная эволюция представляется нами в виде последовательности закономерно сменяющихся качеств материи, выступающей ее содержанием. В процессе этой эволюции каждое последующее качество материи зарождается в недрах предыдущего и в своем развитии проходит три основные фазы.

Первая фаза представляет собой возникновение (зарождение) качества материи – появление его носителей (протоэлементов), обуславливающих и появление пространства каждого из них как форм их бытия. Качественная определенность вначале появляется как аспект другой качественной определенности. Потом происходит установление определенных отношений между протоэлементами существующего, ставшего и протоэлементами возникающего (в ставшем) качества материи. В данном случае, ставшее качество материи является для возникающего внешней средой и воздействует на его становление.

Вторая фаза характеризуется развертыванием потенциала возникшего качества, его становлением, происходит количественное изменение пространства и изменение структуры локальной зоны. Противоречие между возникшим (становящимся) и ставшим качествами завершается разрушением последнего и его локальной зоны, смещением эволюционирующей материи в смежную локальную зону.

Третья фаза заключается в стабилизации возникшего, теперь уже ставшего качества материи, его устойчивом существовании. Пространственная протяженность (объем) качества материи в этой фазе остается практически постоянной, то есть локальная зона формируется за счет переходов пространства самого в себя. Происходит зарождение в ставшем качестве материи протоэлементов последующего качества материи. Теперь ставшее качество выступает внешней средой для возникающего.

Для более глубокого понимания коэволюционных процессов, проходящих в биосфере, в контексте Универсального эволюционизма, важно исследование структурных уровней материи, их характеристик и взаимосвязей, закономерностей функционирования, а так же наличия межуровневого интервала материальных структур.

Наше время характеризуется множеством мировоззренческих установок, в науке происходит непрерывный пересмотр традиционных представлений об отдельных явлениях, и о картине мира в целом. Это ведет к выработке конструктивных идей, способных лечь в основу новых футурологических концепций. В связи с этим следует отметить ведущиеся в последние годы в русле синергетического подхода активные поиски описания таких алгоритмов развития, опираясь на которые можно было бы построить адекватную мировым реальностям теорию Универсального эволюционизма. Очевидно, теория Универсального эволюционизма и осознание перспектив человеческой цивилизации должны опираться на синергетическое описание системы мироздания.

Синергетическое мировидение позволяет по-новому подойти к проблеме эффективного управления развитием сложных систем (когнитивных, социоприродных, экологических, географических, экономических и т.п.). В основе любого управления лежит передача и преобразование информации. Управление цивилизационным развитием возможно лишь только на основе глубокого понимания коэволюционно-стохастических закономерностей становления и развития биосоциальных систем. На наш взгляд, идеи самоорганизующегося мира дают естественнонаучное обоснование коэволюционного развития.

Возможности приложения механизмов коэволюции для раскрытия процессов развития биосоциальных систем и его применения в области социального управления, и к ноосферогенезу активно исследуются современными авторами [11,12,13,14].

Исходя из нашего понимания термина «универсальный эволюционизм», под словом «коэволюция» следует понимать такое поведение человечества, такую адаптацию его деятельности к естественным процессам, происходящим в биосфере, т.е. к развитию окружающей среды, которая содействует сохранению состояния биосферы в окрестности того аттрактора, который оказался способным произвести человека. «Значит, принцип коэволюции означает такую систему запретов (экологических императивов), которая исключала бы возможность изменения параметров биосферы, приближающего ее состояние к границам аттрактора, т.е. той запретной черте, переступать которую человечество не имеет права ни при каких обстоятельствах! Если, конечно, хочет сохранить себя в составе биосферы!» [11, с. 29].

Л И Т Е Р А Т У Р А

1. П. Тейяр де Шарден. Феномен человека. – М.: Наука, 1987.

2. Новейший философский словарь: 2-е изд., переработ. и дополн. – Мн.: Интерпрессервис; Книжный Дом, 2001.

3. Коблов А.Н. Проблема направленности космической эволюции и ее философские аспекты // Развитие материи как закономерный процесс. – Пермь, 1978.

4. Кохановский В.П. Диалектико-материалистический метод. – Ростов н/Д, 1992.

5. И.С. Добронравова. Причинность в синергетике: формирование действующей причины // Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия: Материалы Третьего Российского Философского конгресса (16 – 20 сентября 2002 г.) в 3 т. – Ростов н/Д, 2002. – Т. 2.

6. Орлов В.В. Развитие материи как закономерный процесс. – Пермь, 1978.

7. Левин Г.Д. Свобода воли. Современный взгляд // Вопросы философии. – 2000. – № 6.

8. Бердяев Н.А. Противоречия свободы // Бердяев Н.А. Судьба России. М., 1990.

9. Гегель Г.В.Ф. Наука логики. – М., 1971. Т. 2. .

10. Коломойцев А.Ф. Диалектика возникновения и уничтожения в закономерном развитии материи // Развитие материи как закономерный процесс. – Пермь, 1978.

11. Моисеев Н.Н. Человек и ноосфера. – М.: Мол. гвардия, 1990.

12. Назаретян А.П. Цивилизационные кризисы в контексте Универсальной истории: Синергетика, психология и футурология. – М.: ПЕР СЭ, 2001.

13. Гетманов И.п. Коэволюционная динамика ноосферогенеза. – Ростов н/д: АПСН СКНЦ ВШ, 2004.

14. Моисеев Н. Н. Еще раз о проблеме коэволюции // Вопросы философии. – 1998. – № 8.